Дети Владимировской набережной (сборник). Сергей Надькин
взяли женщину, отволокли на заводскую керосинку, сорвав одежду догола. Били ее шомполами до полусмерти, пока не остались одни кости.
Пьянка в доме Балахова сменилась, переросла в пьяный разврат. На комоде играл пьяный патефон. На столе в одном нижнем белье танцевал голый танец – стриптиз.
– Раз, два, три, четыре, пять. Опасный, копаный, – проторял звуки в танце стриптизер, снимая с туловища рубаху. Ротмистр Шмаков. В комнате – одна мужская компания.
– Гуляем, гуляем! – громко кричал в пьяном угаре Беляев.
– Танцы и стриптиз в мужской компании – это хорошо! – кричал пьяный Филин.
– Где только девок взять? Нигде! – спрашивал и отвечал на вопрос пьяный хозяин дома Сашка Балахов.
За окном на берегу озера английские солдаты открыли стрельбу из пушек по озеру на забаву, кто кого в меткости перестреляет. «Бух, бух, бух!» – слышалась глухо с озера голос стрельбы. Снаряды рвались в озере впустую.
Крестьяне отправлялись на уборку хлеба, заходили в управу, в очереди толпясь, выменивая на пропуск за выход деревне, обменивали на самогон. Филин принимал бутылки, выписывал пропуск крестьянам за пьяного Беляева. Пьянствовали в танцах до ночи. В избе произносились пьяные речи. Из окон пьяный говор несся по улице далеко, далеко.
Так продолжалось в последующие сутки. Затишье установилось на месяц. 5 августа белогвардейские части перешли в наступление по всему фронту. По периметру Униц расставлены тяжелые батареи белых, обстреливали деревню Спас, ведя там артиллерийскую дуэль. Николай Надкин приказал товарищам батарейцам вести огонь по телефону. Стоял. Давал на оборудованной под наблюдательный пункт колокольне. Фугас один полетел по центру деревни. «Я тебе сейчас с одного выстрела выбью косных с церковной колокольни».
– Ну, давай поспорим, что моя возьмет! – предложил спор английскому офицеру офицер Беляев.
– Ну, окей, – согласился британский офицер с книжкой.
– Давай, Савелов, выстрел бронебойным. Огонь! – давал команду Беляев.
– Куда бить, ваше благородие? – замялся вопросом стрелок.
– Не видишь – церковь бесом занята! Огонь! – повторил приказ Беляев.
Выстрелом вылетел залп. Фугас полетел на воздух, зажег пожаром колокольню церкви. Церковь горела крупным пожаром много часов, пока не сгорела, как головешка. Потом белые войска взяли деревню Спас, а красные отступили на Лижму. Белые овладели деревнями Матгубой, Викшашозеро. В деревнях жители праздновали Спасы.
– Слушай, уходи отсюда, езжай домой, почему ты здесь воюешь? Это не твоя война, – вел разговор с английским офицером Игорь Бессонов, сидя за одним столом за самогоном.
Он помнил, как он брал Кяпесельгу месяц спустя после пятого июля. В небе появились аэропланы. Белогвардейская артиллерия полчаса обстреливала деревню. Деревня загорелась от ихнего орудийного огня. Красные в составе 250 бойцов Спиридоновского полка отступили, следом ушли партизаны товарища Романова, отходя на восьмой разъезд.