И тринадцать белых карликов. Ольга Арзамаcцева
лучей позднего летнего солнца.
«Косатка» подняла защитный купол, и холодный вечерний ветерок игриво пробежал по лицу писательницы. Капитан взглянул на спутницу, и голову ему поднимать совсем не хотелось…
– На что ты там смотришь? – спросил он.
– На ветер… – откликнулась Ада.
– Ветер? – приподнял бровь капитан.
– Давным-давно я видела мультик. Там говорилось, что лучший способ увидеть ветер – это наблюдать за облаками.
– Это был обучающий материал об атмосферных явлениях? – уточнил капитан.
– Нет. О летающих котах и мечтательных детях, которые прогуливают уроки, чтобы фотографировать небо, растрачивая таким образом школьные ресурсы…
– Должно быть, школа была против…
– Да, но они все равно продолжали снимать небо, пока все не поняли, как это классно…
– Это сказка?
– Да, это сказка, но очень завораживающая.
И тут капитану в голову пришла необычная мысль, что у нее в детстве тоже могла быть какая-то история, как у него была ее книга.
– А ты на что смотришь, кэп?
– Пытаюсь представить, что ты могла читать в детстве…
– В детстве я была слишком нетерпелива, чтобы читать, – вздохнула Ада. – Думаю, в то время я не одной истории до конца не дослушала – мое воображение уносило меня бог знает куда уже после первых двух фраз. И я сочиняла собственные истории по обрывкам того, что видела или слышала. Истории, которые не мог понять никто, кроме меня… Думаю, что читать, как и слушать, я научилась тогда, когда стала по-настоящему интересоваться окружающими…
– Звучит похоже на симптомы обостренного восприятия, как у Второго, – заметил капитан.
– Так и есть, – кисло откликнулась собеседница. – Это то, что делает тебя более счастливым и более несчастным одновременно… А теперь я вижу, как ионизированные частицы гелиево-водородной плазмы бьются о верхние слои атмосферы прямо над моей головой…
Капитан все-таки поднял голову.
– Полярное сияние… – констатировал он. – Летом это редкое явление…
– Но бывает… – откликнулась Ада. – Я вижу его в третий раз, и каждый раз это было летом. В первый раз я была подростком, во второй, когда я вышла замуж, и вот теперь… Это судьба, кэп.
– Что случилось, когда ты была подростком?
– Это сложно объяснить, – писательница пошевелилась в кресле, устраиваясь поудобнее. – Я видела закат – думаю, тогда я начала проявлять интерес к миру…
– Звучит как фраза из репертуара Малькольма.
– И это правда. Тот, кто видел закат, никогда не станет говорить о нем.
– Почему?
– Попробуй что-нибудь сказать обо мне, кэп. Что-нибудь, что не будет звучать глупо или пошло. И ты поймешь, о чем я.
Капитан сглотнул.
– Там был еще кто-то? – тихо спросил он, слегка касаясь ее волос.
– Нет. Только дурацкое чувство, что тот, кого ты ждешь, никогда не придет, что то,