ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ. Книга 2. Олег Павлович Свешников
не могла быть властелиншею его сердца! Он был выше ее, сильнее.
Вместе с тем, разве он один отступает?
Разве только его душа плачет на всю Русскую землю?
Все русское воинство слышит в себе печаль за Отечество!
У всего народа стонала, билась в крике и плакала надруганная душа! Воины понимали, дальше Сталинграда отступать было нельзя!
Тогда, 28 июля, и появился карательный приказ Сталина за номером 227. В приказе с суровою правдивостью раскрывалась опасность, какая нависла над Отечеством, говорилось о падении воинского духа, об утрате веры в победу. И законом вменялось для русского воинства требование: «Ни шагу назад!» ─ повернулся спиною к фашисту, предательски бежал с поля битвы, получи в награду пулю. Справедливую пулю! Чекисты будут ждать тебя с пулеметом!
Жестокий приказ.
Бесчеловечный!
Но он давал надежду на спасение России!
Даровал надежду на победу!
Александр Башкин сердцем воспринял его; нельзя предавать Отечество!
Верховный главнокомандующий Иосиф Сталин вместе с народом и воинством тяжело переживал разгром Брянского фронта, назвал Федора Голикова бездарным генералом в Красной Армии. И снял его. Был создан Сталинградский фронт, во главе его стояли генералы от таланта Константин Рокоссовский и Николай Ватутин.
Битва за город Сталина началась 17 июля. Александр Башкин продолжал воевать в артиллерийском полку полковника Ильи Орешникова. И снова оказался там, где шли ближние битвы с фашистами. Где надо отбивать танки! Где люто лютует смерть! Где пули летают и жалят так осы, растревоженные на меду. Воин, в ком жила несокрушимая сила Пересвета, скорее, был повенчан богами Руси, стоять с мечом и щитом в первом ряду, на самом излете жизни и смерти. Артиллеристы заняли оборону в излучине Дона у хутора Ерзовка. С ее взгорья открывался весь Сталинград. Черные стаи крестоносцев, как лютые могильщики, уже бомбили город от красоты, от величия. И город по боли уже погружался в огненное пламя, где слышался плач земли, плач женщины с сыном.
18 июля в атаку на город Сталина пошли сотни танков. Они шли грозно, воинственно, стреляя на ходу, следом бежала пехота, прячась за броню, стреляя из автоматов трассирующими пулями, они бились светлыми шарами по щитам пушек, по брустверу, по каскам воинов. Грохот сотрясал землю. Орудия полковника Орешникова открыли ураганную стрельбу, желая сдержать, приостановить натиск орды. Повергнуть знамена со свастикою! Поле битвы запылало огнем, покрылось пороховым дымом. Началось еще невиданное сражение! Такое скопище танков воин Башкин еще не видел, ─ танки-крестоносцы закрыли собою всю землю, куда не глянешь, танки и танки.
Сила шла страшная, повелительная!
Встанет на пути Вселенная, сметет и Вселенную!
Битва, где сбились на дуэли несметные силы, где жизнь и смерть перестали быть ценностью, где в пиршестве свободы стояла только ценность Отечества, ее честь, ее свобода, ─ напоминала сражение при Бородино, но только на