Грёзы Февра. Джордж Мартин
пищи. Из-за трапа, покачиваясь, вышел пьяный. Машинное отделение озаряли багряные отблески света из раскаленных топок. В самом центре всего этого ада в промокшей от пота рубахе, с копотью на бороде, находился Уайти. Чтобы помощники услышали его в реве топок, шипении пара и шлепанье колес по воде, Уайти приходилось кричать. Движущиеся взад-вперед исполинские поршни вызывали благоговейный ужас. Некоторое время, пока жара и запах машинного масла не стали непереносимыми, Марш с Йорком наблюдали за этим царством силы и мощи.
Потом они вышли на штормовой мостик: обдуваемые прохладным ветром, прохаживались и болтали, передавая друг другу бутылку вина. Звезды в небе сияли, как крупные бриллианты. На носу и корме судна развевался флаг «Грез Февра». Со всех сторон их обступала черная река, она была чернее самого черного раба из всех, когда-либо виденных Маршем.
В пути они находились всю ночь. В рулевой рубке Дейли отстоял самую длинную в своей жизни вахту. Судно двигалось с приличной скоростью. На темной Огайо их окружали ночь и одиночество. Ничто не прерывало их плавного бега – ни топляк, ни коряги, ни песчаные отмели. Только дважды для верности приходилось посылать вперед ял для измерения глубины, но оба раза грузило показывало, что путь свободен, и «Грезы Февра» продолжал свой путь.
Иногда на берегу просматривались отдельные дома. Большей частью они были темными, запертыми на ночь, лишь однажды в высоком окне дома мелькнул зажженный свет. Интересно, размышлял Марш, кто коротает там бессонную ночь и что думает, видя проходящий мимо корабль. С освещенными палубами, звучащей музыкой и смехом, с затейливой вязью голубых с серебром букв, которыми было обозначено его имя, он скользил по реке со шлейфом дыма и россыпью искр, производя наверняка неизгладимое впечатление. Маршу даже отчаянно хотелось оказаться на берегу, посмотреть на это незабываемое зрелище.
Приподнятое настроение и восторженность достигли апогея около полуночи, когда впереди заметили шлепающий по воде второй пароход. Увидев его, Марш толкнул локтем Йорка и поспешно проводил его в рулевую рубку. Народу там собралось много. За штурвалом, потягивая кофе, по-прежнему стоял Дейли. Два других рулевых и еще трое пассажиров сидели за его спиной на диване. Среди пришедших рулевых не было ни одного из нанятых Маршем; профессия позволяла им путешествовать бесплатно, таков закон реки. Обычно они поднимались в рулевую рубку, чтобы переброситься словом-другим с человеком за штурвалом и последить за рекой. Марш не обратил на них ни малейшего внимания.
– Мистер Дейли, – обратился он к рулевому, – впереди пароход.
– Я его вижу, капитан Марш, – ответил Дейли с лаконичной усмешкой.
– Интересно, что это за судно? Ты не знаешь?
Каким бы оно ни было, с первого взгляда было ясно, что относилось судно к разряду заднеколесных лоханок с квадратным, плоским, как коробка галет, капитанским