Снайперы (сборник). Владимир Никифоров
Что вот пригонят колонну, а начальником у них – офицер! Молодой! Здоровый! Красивый!
Начальник конвоя, который ощущал себя не очень молодым, здоровым и красивым, да и офицер он – так, самый маленький, почувствовал почти что ненависть к этой крупной бабе с жидким пучком волос на маленькой тупой головке.
– И ты… каждый раз? С каждым?..
– Да сколько вас, каждых-то? – искренне удивляется Клавдия. – Что я, мужика не могу иметь, хотя бы раз в год, но чтоб досыта?
– Можешь, – бормочет он и поворачивается, устраиваясь поудобнее, а она понимает его движение по-своему, валится на него, накрывает большим телом, ерзает:
– Ну! Ну!
– Не понукай, – хмурится он, но против воли тащит ее сорочку по толстым бедрам, освобождается от исподнего сам, она приподнимает голый огромный зад и, медленно покачивая им, снова опускается на начальника конвоя все с тем же односложным, но с разными интонациями:
– Ну! Ну? Ну-уууу!!!
За стеной на такой же узкой койке спит шкипер, свесившись ногами в кирзовых сапогах на пол. На столе пепельница, полная окурков, у кровати на полу полупустая бутылка водки. Светится глазок радиоприемника «Родина», сквозь шум, треск, завывание эфира доносится торжествующий голос диктора:
– …первым свою подпись под Стокгольмским воззванием поставил генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин, главный защитник мира во всем мире!
Молодой конвойный, сменившись с поста, ходит по корме баржи, ищет Верку. Вдруг его внимание привлекает квадратное отверстие в палубе, неплотно прикрытое деревянной крышкой. Он опускается на колени, приподнимает крышку, смотрит. Глаза долго не могут привыкнуть к темноте, но уши чутко улавливают Веркин голос, он незнакомо, волнующе нежен, гибок, певуч:
– Цыпочка моя, лапочка, лоскуточек, тряпочка!
Наконец молодой конвойный видит Верку, она лежит прямо перед ним внизу, на каких-то тряпках, задрав платье, и поглаживает руками темный лобок, а рядом сидит, зачарованно следя за ее действиями, мальчик, ее сводный брат. Но вот Верка тянет его на себя, снимает с него штанишки, и мальчик тычется в нее, старательно и бестолково, как заведенный.
Конвойный со стоном отползает от люка.
Дима и Андрей стоят у борта, смотрят на баржу-тюрьму.
– Сколько у нашей страны еще врагов! – взволнованно говорит Дима. – И ведь как маскируются! И в партию пролезли, и в армию, и на посты большие! Кому же верить, Андрей? Кому верить?
– Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе.
– Что это?
– Не что, а кто. Михаил Исаковский. «Слово товарищу Сталину».
Вы были нам оплотом и порукой,
Что от расплаты не уйти врагам.
– Ты прав, надо верить только товарищу Сталину. Если бы не он, мы не победили бы фашистов. Страшно представить, что было бы!
– А что страшного?
– Да все страшно! В рабстве у врага!
– А сейчас ты не в рабстве?
– Я – свободный советский человек!
– А