Власть нулей. Том 2. Наталья Горская
кормить его самого и семью. А когда король что есть, что нет его – всё едино, никто и не заметит, если ему ненароком голову снесут. Вот почему за Людовика Шестнадцатого никто не заступился? А потому что двор жил своей жизнью, страна – сама по себе, король никак на ход событий не влиял. Может, ему временами и казалось, что он выездом на охоту в новом платье делал что-то очень важное для страны, но это только плоды его заблудшего воображения. В эпоху, когда люди перестают верить в божественность власти – а власть сама предостаточно для этого неверия сделала, – за бесполезного для страны короля могут биться только примитивные и забитые народы. Остальные будут безучастно наблюдать за крушением монархии, как это было в России в семнадцатом году. Людям нужна качественная работа власти, а не её пышность. Власть сама признаётся, что не знает, как вывести город или регион из кризиса. Но кто станет держать у себя в штате шофёра, который смутно представляет, с какой стороны надо к автомобилю подходить? Я таких работодателей не встречала. Народ в этом плане именно работодатель для власти, а власть сама на нас смотрит… как на рабов. Парадокс, да и только! Дел нет, а одно словоблудие повсюду. Все нахваливают Россию, как будто она больше всего в этом нуждается, но никто ничего не делает для неё. Я не говорю, что власть должна не думать о себе, но ведь «даже если ты приобретёшь весь мир, смерть всё равно похитит тебя». Кто думает, что он имеет, всего лишится.
– Что он народу, что ему народ, чтоб так страдать из-за него? – усмехнулся в ответ дед Рожнов, листая подшивку газет.
– Лично я ничего не хочу от власти, – проворчал бывший завхоз школы Василий Филиппович у полок с фантастикой. – Она всегда делает подарки с намёком, словно бы заставляет получателей чувствовать себя обязанными и идти на поводу у дарителя вплоть до самопожертвования. Если построят дом, то из самых дрянных материалов, а потом ходят, трясутся: развалится – не развалится, простоит до конца года – не простоит и год. Если уж строить, то по новым ГОСТам и стандартам безопасности, чтобы со встроенными Интернетом, телефоном и кухонной аппаратурой, с системой сигнализации пожаротушения и очистки от пыли, с автомобильными парковками под домом…
– Ха-ха-ха!
– Я без вашего «ха-ха» понимаю, что никогда у нас такого не будет. Вот у федеральной автотрассы дом построили. Двадцать лет его строили, кое-как сдали. Скорее всего, взятку дали комиссии. Воды нет, канализации нет, в стенах – трещины. Лучше бы вовсе ничего не строили, чем в такой позор и без того уставших от жилищных проблем людей запускать. Как чего сделают – лучше бы и не делали! В Мэрии сидел глава по облагораживанию и благоустройству города, он за время своего правления только плиту положил в грязь на месте автобусной остановки. И это всё, что за тридцать лет на государственном посту «для благоустройства» сделал. А уж орал-то сколько об этом! Все тридцать лет и орал, пока с инфарктом от ожирения не слёг. Я тридцать лет тому назад печи в школе ремонтировал, но не додумался бы до сих пор школу шантажировать этим фактом. Да я и не помню уж,