Восточная мудрость. Омар Хайям

      И был властелином на смерть осужден.

      По случаю казни волненье умов,

      Народ любопытный на кровлях домов.

      Был тут же и нищий. Что ж видит? О страх!

      Его благодетель под стражей, в цепях.

      О том подаянии вспомнил старик,

      В нем глас состраданья к бедняге возник,

      И крик исступленный он поднял тогда:

      «О люди! Султан наш скончался! Беда!»

      Кричал он и руки ломал над главой.

      Услышавши крик сей, турецкий конвой

      С испуганным воплем, себя по лицу

      И в грудь ударяя, помчался к дворцу;

      Примчались к султанским палатам стремглав

      И видят, что царь их по-прежнему здрав.

      Преступник меж тем в суматохе сбежал,

      А схваченный старец пред шахом предстал.

      Спросил его шах: «Отвечай мне, старик,

      Что значил безумный и дерзкий твой крик?

      Я верой и правдою правил страной,

      Зачем же народу грозил ты бедой?»

      Бестрепетно шаху ответил дервиш:

      «О ты, что со славой над миром царишь!

      От криков моих не страдал ты ничем,

      Несчастного спас я от казни меж тем!»

      Властитель был речью такой изумлен,

      И старцу простил прегрешение он.

      А бедный преступник меж дебрей и скал,

      На каждом шагу спотыкаясь, бежал.

      Спросил его встречный: «Поведай, о друг,

      Как мог ты от казни избавиться вдруг?»

      Ответил бежавший: «Меня – то не ложь –

      Спасла благодарность за доданный грош».

      Ведь в землю затем зарывают зерно,

      Чтоб пищу давало голодным оно.

      Смотри, сколько пользы порой от гроша,

      От камешка пал Голиаф, не дыша.

      Сей мысли пророка и честь, и хвала,

      Что щедрость и благо – гонители зла.

      Поэтому в царстве Бу-Бекра Зенги

      Не знают о том, что такое враги.

      Всем миром владеть я желаю тебе,

      Чтоб мир приобщился счастливой судьбе,

      Ведь в царстве твоем благоденствует люд

      И розы без терний колючих цветут.

      В сем мире ты тень от лучей божества,

      И память пророка в тебе так жива.

      А если не всеми ты признан, о шах,

      Что ж? Тайны не всем открывает Аллах!

      Рассказ