За холмом, что скрывает рассвет. Алексей Немоляев
помню этот город. Он все такой же громоздкий, задыхающийся от бесчисленных прохожих, пахнущий слишком многими запахами. Из-под земли выросло несколько сверкающих небоскребов, но дух города остался прежним. И если меня попросили бы охарактеризовать место, где я провела свое детство, я бы промолчала в ответ», – Алиса попыталась дотянуться до воспоминаний из далекого прошлого. Тщетно, все тщетно.
Гром подсказал ей, куда идти первым делом.
И вот, Алиса повернулась направо, остановилась перед старой дубовой дверью с погнутой медной ручкой, и распахнула ее. Внутри было темно, полумрак ослепил ее.
– Через несколько секунд вы привыкните, – произнес старый скрипучий голос.
– Кто вы?
Голос промолчал.
Алисе пришлось подождать, пока ее глаза привыкали к тусклому свету, который едва просачивался в помещение. Через некоторое время из темноты стали медленно выплывать очертания прилавков и полок, а также стоящего в отдалении старика, казавшегося в потемках полупрозрачным, с густой бородой, одетого в серую бесформенную рубаху. Трудно было понять, что выражало его лицо.
– Здесь больше никого нет? – спросила Алиса.
Этот вопрос сильно позабавил старика.
– А кого вы бы хотели найти?
– Я видела, как сюда заходили люди, а теперь оказалось, что никого нет.
– Разве это стоит внимания? – прошелестел старик. – Удивительно, какие нелепые вещи могут интересовать человека.
Алиса не нашла, что ответить. Она осмотрелась и увидела множество безделушек, от которых веяло глубокой стариной.
– Сколько этим вещам лет?
Старик вновь рассмеялся:
– Вы и представить не можете, – сказал он. – Есть вещи, которые не ведут счет времени. Они ощутили на себе дыхание вечности – и застыли – недвижимые и спокойные. А вы что здесь ищете?
– Я, – очнулась Алиса, – ничего не ищу, зашла просто от любопытства.
– Любопытство ведет нас опасными дорожками, – продолжил изливаться старик. – Может быть, есть еще что-то?
– Я бы хотела что-нибудь купить для дома.
– Врать можно и убедительней, – усмехнулся старик. – Тем более, что эти вещи не продаются.
– Я думала, вы их продаете.
– Отнюдь, – старик развел руками.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала Алиса и отвернулась от сбрендившего старика.
– Возможно, вы ищете нечто иное, – вымолвил вдруг старик, – и я хочу вам помочь.
– Не понимаю, о чем вы.
Старик резко переменился в лице, и его борода качнулась в сторону.
– Бедный ребенок! Я смотрю на твои руки и ужасаюсь! Знаешь ли ты, что во всем мире есть только одно место, где так измываются над людьми, где человеческое страдание – это валюта, по-другому не скажешь. Сколько шрамов носит на себе твое сердце!
Ее горло сковал вдруг скользкий противный комок, не дающий вздохнуть. Алиса была готова