Жуки в муравейнике. Братья Стругацкие. Александр Романов
со всем устроенным ими же художественным беспорядком. Спустя полгода серьезного воспитания, моя дочь все же научилась собирать сама то, что разбросала, Стругацкие же до последней книги так и не научились (не посчитали нужным) это делать. Именно поэтому почти ни одна книга не оставила у меня в душе приятного литературного послевкусия. А ведь в конечном итоге, все зависит от того, что почувствуешь в дальнейшем. После общения, после поцелуя, после ссоры, после кофе, после взгляда. Это "после" во многом является определяющим.
Возможно, ответы на мои вопросы кроются в том, что Стругацкие никогда не считали себя двумя творческими людьми, двумя писателями в привычном понимании этого слова? А их слияние порождало некоторого третьего человека. Мозг этого человека, как они представляли это себе, понимал дальше и видел больше, чем каждый и них по отдельности. Но при этом, каждый из них отдельно, по всей видимости, не всегда понимал, то, что было сотворено ими обоими совместно. Не это ли является той проблемой, по которой многие читатели по сегодняшний день, не в состоянии понять, то, что было сотворено этим странным, сдвоенным супермозгом?
Невозможно закрывать глаза и на другую особенность творчества Стругацких. Многие работы авторов остались в состоянии неуклюжего куцего рассказа, а заключенные в них, в целом весьма интересные идеи, так и остались по-настоящему литературно нереализованными. Одним из таких примеров для меня навсегда останется рассказ «Естествознание в мире духов» (1962). Спустя десятилетие многие подобные идеи начнет развивать, хотя и в своем особом стиле, но все же более живо и намного более красочно, Стивен Кинг. У Стругацких же многие потенциально интересные сюжеты, к великому моему сожалению, так и остались, скорее всего, лишь заумными черновиками, больше похожими на пояснения к диссертации на соискание степени кандидата технических наук, чем на художественное произведение. Фантастические декорации их произведений рождают скорее тошнотворную ухмылку и отвращение, чем пугающую загадочность и щекотящий воображение страх. Красочной иллюстрацией этой печальной особенности творчества Стругацких является та же "Улитка на склоне" (по мнению авторов, она была одной из самых совершенных из их книг). Не буду скрывать, что я так не считаю и совершенно не вижу в ней той значительности и уж тем более того совершенства. С моей точки зрения, "Улитка на склоне" (в особенности ее управленческая часть) является сухой, черно-белой, неуклюжей и кукольно-картонной зарисовкой, черновиком какой-то более значительной книги, которую Стругацкие могли бы написать. Долгое время мою точку зрения почти никто не разделял, но после выхода в свет художественного фильма "Аватар" многим моим оппонентам стало понятно, какой более насыщенной и с художественной и даже с научно-фантастической стороны могла бы быть история написанная Стругацкими. Здесь я не буду касаться вопросов "несогласованного заимствования" частей сюжетных линий (хотя Борис Стругацкий сам же