Влюбиться в эльфа и остаться в живых. Александр Талал
желтым, а она была уже на другой стороне дороги и спешила к сержанту полиции в упакованной в целлофан фуражке. Затормозив на мгновение у перехода-зебры, Женя снова ринулся вперед, в гущу сорвавшихся с места автомобилей, окруженный рычанием моторов и истеричных гудков. Девушка показывала на него пальцем. Жене показалось сквозь ливень, что страж порядка козырнул ей в ответ.
Слева потрепанный «Жигуль» больно толкнул в бедро. Водитель вытянулся и сидел за рулем побелевший. Девушка уже бежала к троллейбусу на остановке, и Женя, достигнув тротуара, ринулся было за ней, но был крепко схвачен за локоть.
– Ваши документы.
– Я ничего не нарушаю, – Женя засуетился в поисках паспорта. У передней двери троллейбуса столпилась небольшая кучка пассажиров, он мог еще успеть.
– Как же не нарушаете… Евгений Степанов? – полицейский снял фуражку, прикрывая ею паспорт от дождя, и мотнул головой, стряхивая капли с соломенного цвета шевелюры. – С девушкой пытались идти на контакт? Законы вам не писаны? Пройдемте.
И Жене пришлось пройти. Сержант снова держал его за пуловер над локтем, и, спотыкаясь и не сводя глаз с троллейбуса, Женя следовал за ним к машине. Он пытался рассмотреть девушку сквозь запотевшее стекло троллейбуса, который тронулся с места.
Он не просто изобразил ее похоже. На бумаге был более чем ее карандашный портрет. Катя Бурмистрова смотрела в зеркало своих чувств, своих потаенных мыслей, страхов и надежд. Заклятый враг, внезапно и неуклюже появившийся в ее жизни, за считаные минуты изобразил ее внутренний мир и облек его в человеческую форму, ее форму. Если бы Женя Степанов нарисовал ее совершенно голой, каким-то образом угадав шрам на ключице, золотистый пушок на животе, очертания груди, ямочку под коленкой, – Катя не была бы так поражена.
Сквозь запотевшее стекло еще была видна полицейская машина у обочины за остановкой и две мутные фигуры рядом. Катя взялась рукой за верхний поручень троллейбусного салона и, пока не успела передумать, крепко сжала его…
Уже залезая на заднее сиденье «Фольксвагена» УВД, Женя увидел, как сорок пятый номер, чиркнув штангой по проводу, зашипел и выпустил сноп искр. Троллейбус почти скрылся за изгибом Покровки, а устроенный им звездопад еще парил в мокром воздухе затухающими светлячками. У Жени возникло странное чувство, что ему только что подмигнули.
Сержант развернул автомобиль через сплошную. Дворники полоскали лобовое стекло в струях воды. Женя водил глазами налево-направо, следя за дворниками, и от бессилия начал засыпать. Он ничего не понимал. Вообще ничего.
«Я – не наш, – возникла мысль под слипающимися веками и продолжила сама себя: – Я – Абай Кунанбаев».
Глава 3
Все серьезно
Макар Филипыч любил себя баловать. Поэтому зачастую принимал ванну и отчет от начальника безопасности одновременно. Хвойный экстракт для ванны, который приятно пенился в теплой воде, он заказывал исключительно из Англии, хотя Англия этот