Мертвый и Похороненный. Элла Крылова
которую собрались, было, поднять жрецы, пресек Таска.
– Глофа был неугоден Лугал-Дуку, – донельзя торжественным голосом произнес он. – Он был тщеславен и слеп. Он забыл, что богам должны служить двое верховных жрецов. Священное вино только показало вам волю богов.
Тут он извлек из своей сумки два небольших стакана синего стекла, ловко подхватил кувшин и набулькал в каждый из них темно-красного вина.
– Испейте тоже, – обратился он к жрецам, а охранники придвинулись ближе. – Пусть свершится предначертанное.
***
– Как тебе это удалось? – спросил я, глядя на Таску в упор. – Почему эти двое не принялись тоже резать себя ножами?
– Колдовство! – изрек Яблочный пирог.
– Каца нафантазировал? – уточнил я.
– Нет, – мотнул головой Таска и потянулся к своему стакану. – Знаешь, что мне нравится, Жаба? Ты впервые заговорил со мной как с человеком. И ради этого мне понадобилось прикончить безобидного жреца…
Я фыркнул. Хотел было встать и уйти, но любопытство пересилило.
– Так чье это колдовство? – спросил я.
– Это правда вино из Страны Монументов, – усмехнулся Таска. – Из той самой долины, как там я ее назвал?… Только вот есть секрет один – это вино можно пить только из стеклянных стаканов. Если налить его в любую другую посуду, оно становится магической отравой. Действие ты видел. Правда не всегда именно так работает, говорят. Но отравленным человек выглядеть все равно не будет. Умрет иначе.
– Сам себя прикончит?
– Необязательно, – Таска пожал плечами. – По его душу может явиться дикий зверь. Или убийца-безумец. Не разбираюсь в колдовстве. Каца сказал, что это вино ставит на человеке клеймо смерти. А уж смерть сама изыщет способ забрать свое.
– Ааа, – что-то мне после этого объяснения сразу расхотелось пить вино. А еще я вспомнил тягучее вино из Страны Монументов, которое мне принес Лето. Кто знает, может оно тоже как-то заколдовано, и ставит неведомое клеймо… Тут я понял, что Таска продолжает говорить.
– …как в легенде. Ну той, где у Лугал-Дуку родился человеческий младенец, когда его семя смешалось с семенами пшеницы. Смешно. Не понимаю, зачем цари придумывают себе божественное происхождение. Так вот этот Ану-Пшеничное Зерно испил этого самого Священного Вина, и на него снизошло могущество его отца.
– Это царь приказал тебе напоить вином Глофу? – перебил его я.
– Царь, – кивнул Таска. – После того, как посекретничал со своим советником.
– Ану был колдун и местный царь, говоришь? – спросил я, а у самого в голове стало что-то такое вспоминаться. Вроде да, был тут какой-то царь, который научил местных жителей выращивать зерно. Только я считал, что это просто сказка. Легенда, не более чем.
– Царь, – кивнул Таска. – Лигах в десяти от Тармы есть круг камней, на которых высечен труд Ану о земледелии.
– А ты откуда это знаешь? – подозрительно уточнил