На трудных дорогах войны. От Кавказа До Балкан. Константин Деревянко
обеспечить перелом. Но основное: как будут работать экипажи судов. И в этом я возлагаю большие надежды на вас лично, памятуя ваш одесский опыт. Вам будет легче работаться, так как к вам идёт солидное пополнение от командования флотом; ведь у флота нет больше других забот, как переправа, для него его самая горячая точка приложения всех усилий, на других направлениях надводные силы сейчас не действуют, и мы ждём от моряков большего. Поэтому – 1200 тонн грузов в сутки не предел, заглядывайте вперёд, надо наверстать упущенное.
Петров непьющий, и мы за ужином только пригубили – с Новым годом. Дорого время командарма, да и моё, и долгое застолье недопустимо. И я заторопился к себе. От Глейки напрямую к Кордону Ильича на катере-охотнике – и через 12 минут я в своём штабе. И сразу же с Тарапунько и Липовским выехали в станицу Батарейка в тыл армии на планирование.
Генерал Пламеневский считает, что если каждый последующий день будет такое приращение перевозок, как последние два дня, то через полмесяца мы достигнем ежесуточной нормы в 1200 тонн.
Все эти дни я провожу на Дамбе, мы туда со Степанычем ездим на дню дважды. Не покидает мысль о цифре: 1200. Уже подошли обещанные буксиры и барки. Цифра реальная. Дело в людях – надо их поднимать. И я решил дойти до каждого человека. Провёл собрания личного состава, а с отсутствующими встретился отдельно. Внушил каждому: положение армии бедственное, люди тоже обеспокоены нашими просчётами. Даже заговорили о возможности превысить установленную норму. Но нашим мечтам предстояло горькое испытание. Это тебе не железная дорога. У морских коммуникаций много врагов: помимо авиации и артиллерии противника, стихия – штормы и лёд. Зима. И задули свирепые норд-осты с морозом. Малые суда часто становились на прикол. Азовское море бурное, а так как оно мелкое, то волна на нём короткая с опрокидывающейся верхушкой, гребень волны все время накрывает малые суда, нещадно их заливает, а при морозе, как сейчас, идёт обледенение. А Керченско-Еникальский пролив ещё хуже – это аэрогидродинамическая труба, да на мелководье. Малые суда в таком огромном количестве впервые в истории пролива работают здесь зимой. Мы ждали нашествия стихии, метеослужба своевременно предупредила нас о надвигающемся сильном норд-осте. Мы немедленно приостановили движение по проливу, приказали закрепить суда у тех причалов, где застала их непогода, и выставить вахту у швартовых тросов. И вовремя. Через 2 часа ветер – 26 метров, это 11 баллов. Из Азовского моря накатывались высокие и крутые волны, которые в проливе создавали ужасающую толчею. Сгрудившиеся борт о борт у причалов десятки судов бились друг о друга, трещали борта, появились вмятины, беспрерывно рвались концы – начтыла Коротков и начльник шкиперского отделения Марусидзе опустошили свои склады и доставили все свои тросы к причалам: менять швартовы.
Несмотря на предъявленные к личному составу высокие требования, дисциплина у нас еще была не на высоте. Служба на мотоботах оказалась несостоятельной –