Неписанный закон. Артур Генри
мой?
– Не знаю, сэр. Дора случайно набрела на нее и совершенно не помнит заглавия.
– Вот она! – воскликнула Дора, вытаскивая с полки какую-то громадную книгу. – Название «Потерянный рай».
Глаза её так и сверкали. Для нее свет все еще был волшебным миром с неисчислимыми сокровищами.
– Вы еще не читали эту книгу? – ласково спросил мистер Сторрс. – Это старинная вещь. Помню, я читал ее еще мальчиком, приблизительно в твоем возрасте, Ричард. До сих пор помню иллюстрации Дорэ. Как они хороши, Дора! Когда вы подрастете и будете читать эту поэму, то текст понравится вам еще больше, чем иллюстрации.
Невольно привлеченная его спокойным, ласковым голосом, Дора подошла к нему с книгою в руках. Её худенькая, чрезвычайно грациозная фигурка поражала своею детскостью. У неё были щеки и шея шестилетнего ребенка. Но выражение губ было полно чувства и нежности; большие, серые любящие глаза казались еще темнее от длинных ресниц и поражали своей зрелостью и выразительностью, свойственными разве только взрослой женщине. Если бы ей было суждено вечно жить, она не могла бы никогда усовершенствоваться, стать более чистой и любящей, чем была. Для таких людей года не имеют значения для развития этих качеств. Страсть не в состоянии ничего прибавить нового к их чувству любви. Они дают больше, нежели получают извне, от общества и времени. Они дети будущего, живые иллюстрации его грядущей красоты. Их жизнь редко бывает счастливой, но один тот факт, что они существуют, удваивает цену радостей жизни. Жизнь поглощает их качества и затаптывает их.
– Разве мне еще рано читать эту книгу? спросила она, устремляя на него серьезный взгляд серых глаз.
– Что это еще за новости, Генри? Мне рассказали о тебе совершенно невероятные вещи! – сказал мистер Вандемер, неожиданно войдя в комнату. Мистер Сторрс встал, жесткий и выражением лица давая понять своему собеседнику, что он не желает говорить о своих личных делах в присутствии детей. Дети тотчас удалились и мужчины остались одни.
– Сусанна только что сообщила мне о твоем несчастии, – сказал мистер Вандемер, устремляя на своего зятя ясные, вопрошающие глаза.
– Да, полное банкротство, – ответил мистер Сторрс, также в упор глядя на зятя застланными глазами.
– Твое или банка?
– Банк также пострадал. Все мое состояние ухлопано в Кинстонское нефтепромышленное общество.
– Разве ты имеешь какие-нибудь отношения к нему? Стало быть общество лопнуло?
– Пока это никому еще не известно, но дня через два об этом будут говорит на всех перекрестках. Может быть, завтра публика все уже узнает.
– Ты сколько потерял денег в этом деле?
– Решительно все. Да кроме того я взял еще в банке тысяч сто.
– А банк потерял на какую сумму?
– Он совершенно не будет в состояния выплатить вкладчикам их деньги. Я недавно только узнал, что купленные нами векселя на сумму в двести тысяч долларов не стоят и двадцати. Кроме того, я заметил у кассира