Рай. Пионэрэн! Зайд Бэрайд!. Владимир Буров
Пушкинского были против. Ну, действительно, куда? Можно совершенно испортить имидж этого благословенного места. Мы делаем английскую бычатину, американцы аргентинский фарш, а эти что? Они же будут ловить и жарить тигров и медведей. Тигры – это кошки, а медведи – это собаки.
– Мама Дзедун разрешает это – слово на б – сказал наш Монте. – А я так считаю, китайцам здесь не место. Имидж упадет. – Так она сказала.
– Дело не в китайцах, – разъяснил Лев, – а нашего нового работника уже нет на месте.
– Как? уже ушла и никого не предупредила?
– Вот я и говорю: был мир, а теперь будет война.
– Почему?
– Потому что так не делается. Мы хотели пригласить ее в кино, а она ушла не попрощавшись. Так не делается, понимаешь.
– Ладно, – сказал я, – пусть поступает, как хочет. Пусть идет, куда хочет после работы. Давай мою долю, и пошли в кино.
– Не понял.
– Разве сегодняшняя выручка не у тебя?
– Нет. Значит, все наши деньги взял Граф Монте Кристо.
– Воровка. Мы приютили настоящую воровку.
– Ладно, на билет у меня хватит.
– На один? У меня денег нет, – сказал я, наклонившись, чтобы завязать шнурки кроссовок. В одной из них лежала записка:
– Ребята, простите меня, пожалуйста. И да, мне очень нужны деньги.
– Она нас не обманула! – радостно сказал я, – вот деньги.
– Где? – спросил Лев. И добавил: – Это записка, а не деньги.
– Для меня все равно. Вера в Графа Монте Кристо для меня выше, чем деньги.
– Но в кино пойду я один, – сказал Лев.
– А я что буду делать?
– Читать это завещание.
Мы шли по Арбату. Было уже совсем темно. И вдруг в ряду проституток я увидел Монте.
– Она проститутка! – радостно воскликнул я.
Лев Толстой тоже удивился.
– Ты думаешь, теперь она расплатится с нами натурой? – спросил он.
– Я не против.
– Я тоже.
Мы уже почти подошли к трем девушкам среди которых стояла накрашенная, как профи Монте, когда ее снял лысый мен.
– Опоздали, – разочарованно сказал Лев Толстой.
Но тут Монте вытащила из заднего кармана мужчины большой черный бумажник. Он открыл ей дверь Мерседеса, а леди уронила платок. Парень нагнулся, и обнажил черный портмоне.
Теперь Монте увидела нас и воскликнула:
– О! как я рада вас видеть!
Интересно, чтобы она стала делать, если бы нас здесь не было. Леди побежала к нам и сказала, чтобы мы спасли ее.
– Кажется, ты сама хотела, – сказал Лев.
– Мы видели, как он снял тебя, – сказал я.
– Я потом вам все объясню, – залепетала Монте, – А сейчас я прошу вас спасти меня от этого монстра. Ну! – А этот мен прекратил свои раздумья, и уже приближался к нам.
– Мы заплатили этой проститутке две тысячи долларов, —
сказал я. – Теперь она наша.
– А что