Невольница. Книга вторая. Сергей Е. Динов
сумел увлечь своим необыкновенным рассказом о давно минувших днях и тронуть зачерствевшую душу столичного гастролера, не вышел на балкон попрощаться.
Капризная девочка настойчиво потянула Веденяпина за палец, но развлекать этого странного ребенка со старушечьим личиком у актера не было никакого желания. Мало того, возникло омерзительное чувство неприятия этой ужасной карикатуры на ребенка. Когда перешли на другую сторону улицы Энгельса, раздраженный Веденяпин остановился, присел на корточки, собираясь отвязаться от карлицы и уговорить жутковатого ребенка заняться своими детскими делами.
Но чумазая капризуля больно дернула его за палец, с досады притопнула сандалетой и заявила:
– Не получишь подарков!
– Дяде не нужно твоих подарков, детка. Иди домой, – терпеливо попросил Веденяпин.– Дяде пора на работу. Приходи завтра с дедушкой на киностудию. Посмотришь, как снимают фильмы про…
– Нет, – отрезала девочка. – Пойдем.
Она снова капризно и больно дернула Веденяпина за палец, не собираясь отказываться от своих детских забав. Карлица правильно поняла, что взрослый дядя сейчас упрется, из вредности не станет с ней играть. Девочка попыталась оскалить редкие зубки в милой улыбке, завлекающе встряхнула картонной коробкой.
– Не хочешь подарков? – спросила она натянуто игриво и скорчила туповатую рожицу паяца, который вынужден кривляться перед неблагодарной публикой.
Веденяпин взглянул в ее водянистые глазки с красными прожилками и неприятно ужаснулся отсутствию осмысленного взгляда. Казалось, девочка смотрела не на него, а в него или сквозь него. Взрослому актеру, с достаточно устойчивой психикой, стало не по себе. Еще не хватало вызвать истерику ребенка – олигофрена, а затем тащить девочку, дрыгающую ногами, с пеной на губах обратно на квартиру к чудаку деду и выслушивать от ее сумасшедшей мамаши пьяные упреки, оскорбления и угрозы.
– Подарки каждому приятны, – Веденяпин попытался мягким тоном успокоить маленькое чудовище. Девочка надула слюнявые губки, затряслась, подгибая коленки, что как раз и предвещало истерику или безудержные рыдания.
– Пойдем! – потребовала она и вновь потянула его за палец в сторону арки дома на другой стороне улицы.
– Сначала подарки, – настаивал из вредности Веденяпин.
Девочка притопнула ножкой от негодования, посопела, но раскрыла крышку старой обувной коробки.
– На, выбирай, – предложила она и обиженно отвернулась.
Веденяпина жутко раздражала затянувшаяся нелепая игра в терпеливого воспитателя, возникло чувство, будто кто-то надсмехается над ним, управляет по радио этой уродливой куклой и намерен вывести взрослого, воспитанного человека из себя и заставить его сорваться, наговорить грубостей или даже ударить ребенка по заднице, за непослушание. На всякий случай Веденяпин с опаской