.

      Мода в Версале была потрясающей. Шелковые и атласные платья, зимой – бархат, меха и парча, летом – тончайший муслин, кружева и банты, ленты и цветы. А еще перья, драгоценности, бубенцы и даже маленькие чучела птичек – всем этим декорировали платья самых разных оттенков солнца и луны. Если дама слишком часто надевает одно и то же платье, приятельницы тут же напомнят ей, что она не в провинции, а некоторые даже начнут уверять, что у них портится зрение, оттого что перед глазами слишком часто мелькает один и тот же наряд. А еще жалуются, что от темных цветов у них нестерпимо болит голова: зачем носить коричневый, если можно надеть розовый?

      Наиболее дерзкие дамы, присаживаясь, вытягивают ноги вперед, так что из-под платьев и нижних юбок видны красивые атласные туфельки, расшитые жемчугом и украшенные изящными пряжками. Есть и такие, которые отваживаются демонстрировать умопомрачительные белые чулки. До меня дошли слухи, что графиня де Рупельмонд носит украшенные драгоценными камнями подвязки, которые стоят больше, чем пара лошадей.

      У меня довольно много платьев, но по большей части они безнадежно просты в сравнении с изысканными нарядами других дам. Все должно быть красивым, однако за красоту нужно платить, пусть и не сразу – портнихи щедро раздают кредиты. Но в любом случае заплатить по счетам придется. Я, будучи фрейлиной королевы, получаю пособие, и это всего лишь восемь тысяч ливров в год, а некоторые дамы (да и джентльмены тоже, поскольку они должны одеваться так же роскошно, как и дамы) тратят пять тысяч ливров за один-единственный наряд. Как же я завидую своей подружке Жилетт, герцогине д’Антен! Ее супруг – один из самых богатых людей при дворе, и я ни разу не видела, чтобы она дважды надевала одно и то же платье. Ни разу! Даже перелицованным!

      Я быстро поняла, что у моего мужа довольно туго с деньгами. Я как могу выкручиваюсь со своим старым гардеробом и стала настоящим докой в том, как сделать рюши и пришить банты, чтобы платья выглядели как новые. И оригинальными. Потому что, несмотря на то, что все должны строго придерживаться этикета, каждый хочет, чтобы его заметили. Жилетт недавно восхитилась моим простым зеленым платьем, корсаж которого, суживающийся книзу, расшит маленькими гвоздиками. Обычно Жилетт в разговорах только лицемерит или сплетничает, но в этот раз она сделала комплимент моей элегантности и творческому подходу. И мне показалось, что она говорила искренне.

      А еще Жилетт постоянно убеждает меня забыть Луи-Александра. У самой Жилетт есть любовник, как и у множества здешних дам, но я остаюсь непреклонна – буду хранить верность своему супругу. Я должна быть в ответе перед Богом за свои грехи. И, кроме того, у меня пока нет детей.

      – Но если ты хочешь повеселиться и не слишком предавать супруга, – говорит Жилетт легкомысленным тоном, – есть способы.

      – И где же здесь веселье? – смеется мадемуазель де Шаролэ. – Не говори глупости, Жилетт.

      Мадемуазель де Шаролэ – сестра королевской суперинтендантки, мадемуазель де Клермон, но, в отличие