Полёт в Чаромдракос. Наташа Корсак
квартире не бывает. Несмотря на опасения, я, закусив от накатившего волнения губы, схватила коробочку. Секунду помедлила (вдруг из неё кто-то выпрыгнет и укусит меня за нос?!). Помоги мне святой Дени![19] Ну, раз, два, три! Ап, и легким щелчком крышка коробочки открылась.
Чего-чего, но вот этого я точно не ожидала увидеть! На дне чудо-ларчика на фиолетовом бархате аккуратно лежала стопка разных фотокарточек. И было их столько, сколько мне лет. С первого дня моего рождения. Чернобелые, коричневатые и две цветные. А на них только я. Без папы и маман. Последняя, кажется, была сделана полгода назад. Здесь я, правда, с Луи. Фу, злая какая-то. Помнится, в тот день мы вновь ходили к психологу и он традиционно портил мне настроение разговорами о том, что я должна больше общаться со сверстниками, а не выдумывать истории о феях и гномах. И вот здесь я как раз изображала серьезный вид лекаря человеческих душ.
Рассматривая снимки, я и не заметила, как в спальню влетел Луи. Он закричал:
– Вот же она!
За ним вошла Камилла Штейн.
4. Первая правда и упавшая вилка
Я молчала, надув щёки, как мышка-полевка. А вот Камилла смотрела на меня кошкой-хозяйкой – правда, не дикой, одомашненной. Луи же часто с укором качал головой.
С одной стороны, я, конечно, виновата. Никто не разрешал мне забираться в чужие комнаты, копаться в шкатулках, тискать медведей. Но с другой – мне хотелось услышать объяснения, откуда у мадам Штейн все эти фотографии. А главное, зачем они ей? И я решила атаковать первой.
– Где ты их взяла? – спросила я, протягивая Камилле найденную стопку.
– Доброе утро, Рози, – мягко сказала мадам Штейн и потянулась своей бледной рукой к снимкам. Но я спрятала их за пазухой. – Что ж, оставь их себе, – процедила бабуля. – Раз уж ты сама кинулась на поиски истины, так и быть. Давай поговорим.
– Никуда я не кинулась. Это всё твой сумасшедший дом. И Луи как подменили! Вот что ты с ним сделала? Я не хотела ничего вынюхивать. Но в твоем доме творятся странные вещи, – злилась я.
– Она обшарила все спальни и напугала медведей! Мне ужасно за неё стыдно, – затарахтел Луи.
– Ты же ничего не видел, ты… ты был на кухне! – зазаикалась я.
– Что и следовало доказать, – нагло рассмеялся чиж. – Ты была так поглощена своей дурацкой разведкой и даже не заметила, что я постоянно был рядом, беззвучно порхая за твоей спиной! Во, мастерство-то где! – возгордился собой чиж.
– Луи… это некрасиво с твоей стороны. Тебе не пристало следить, – с каменным видом сказала Камилла.
– А может, это ты его попросила? – разнервничалась я.
– Нет, об этом нет.
– Но она хотела открыть книгу! И мне пришлось отвлечь её. Всего за долю секунды медведи перепрятали законы вселенной уробороса!
– Ещё и медведей подрядил. Эх, Луи, ты же огненный чиж, а ведешь себя как сплетница-сорока, – вздохнула Камилла. – Ладно. Если тебе, Рози, действительно интересно, откуда у меня эти фотографии, я всё
Священномученик, покровитель Парижа, живший в III веке н. э.