Полёт в Чаромдракос. Наташа Корсак
Камилла и приблизилась к окну, продолжая прикрывать ладонью свою загадочную подвеску. – Для чижа Луи достаточно умен и понятлив. Я не сомневаюсь, что к утру он уже будет дома.
– А если нет?
– Тогда ты выбросишься из окна, как и обещала. Или я ошибаюсь? – задорно захлопала ресницами Камилла Штейн.
Я даже вытаращила глаза. Как же спокойно она об этом говорила! Вот тебе и бабушка.
– Не ошибаешься. Так и будет, – нахмурилась я. – Merci pour le miel![15]
– Пожалуйста, а теперь отправляйся спать.
– А ты почему не спишь? – вдруг осмелела я.
Улыбка с её губ немедленно стерлась, и я заметила, как они нервно дрогнули. Но Камилла всё-таки ответила:
– А мне давно не до сна.
Я не стала больше ни о чем её расспрашивать. Да и кто даёт приличные ответы среди сонной ночи? Добравшись до комнаты, я вновь проверила все углы и комод – вдруг там прячутся сойки? Но, не увидев ни одной, легла спать. Во рту ещё остался приятный вкус меда и… каштанов. Сладко причмокнув, я снова проваливалась в душистые грезы, но на этот раз никаких полётов над ирисовыми полями не было. Мне снился Луи и его смешные птичьи танцы. Ночь поглотила все мои страхи и волнения. А лунный свет, свернувшись клубком на моем одеяле, тихонько сопел.
3. Новоисптенченный повар и тайны за тремя дверями
В лицо мне ударил утренний свет. И трынц – бзяк! Вместе с ним в окно ворвался и Луи! Он ликовал. Сделал несколько виражей под потолком. И, виляя хвостом, как гавайская танцовщица, опустился на мою подушку.
– Пщи-и-ив, пивчив, пивчив! Пуи, – повторял он.
– Предатель! – прищурилась я, но, сменив гнев на милость, уже ласково добавила: – Вот куда ты пропал? Ну, куда же ты пропал? – взлохматила я его птичьи перышки и чуть не заплакала от счастья: я так боялась, что он не вернется.
А этот «выхухоль» прыгал по мне, как ни в чем не бывало, и что-то говорил-говорил. И вот чертовщина. Мне вдруг показалось, что лепечет-то он на человеческом языке, только так быстро, что всё это походит на скороговорку.
– Не понимаю, – призналась я.
– Bonjour, la belle!!![16] – тогда вполне членораздельно прокричал он.
– Здравствуй-здравствуй! – рассмеялась я. Видимо, Луи решил, что тараторством со мной не объясниться, и сказал первое, что мне было бы приятно услышать. Вот подлиза!
Он продолжал носиться по кровати, размахивая крыльями. От него пахло не то лесом, не то орехами. Точно я не могла уловить. И тут я решила покормить блудного болтуна. Одичал-то он явно с голодухи.
Вылезать из нагретой за ночь кровати совсем не хотелось, но, набравшись мужества, я скинула пуховое одеяло и попросила Луи подтолкнуть мою коляску. Та послушно тронулась и со свистом причалила.
Забравшись в свою «колесницу», потирая заспанные глаза, я принялась искать птичьи зернышки. Куда же маман их положила? Ага, вот они – в дальнем кармане рюкзачка. Пока я ковырялась, Луи важно расхаживал по подоконнику, бросая на меня неодобрительные взгляды и качая головой.
– Что не так? – спросила я.
– Пчив-пчив-птак, –
Спасибо за мёд! (
Доброе утро, красавица (