Двойник маркиза де Сада. Для тех, кто выпил в 90-е. Тимур Ясинский
ошибка, мистер Джин. Если вы были в «Голосе», то там вы встретили другого меня.
– Да? Я не очень понимаю, – Мак-Боттл посмотрел по сторонам, наткнулся на бесстрастный взгляд Сен-Жермена, задумчиво поглаживающего карабин, и поспешил отвернуться. – Это был не ты? А кто? Этот… м-м… как по-русски называется одинаковый брат?
– Близнец. Брат-близнец, да. Но на самом деле мы один и тот же человек – маркиз де Сад. Этого так сразу и не объяснишь, – Саду явно наскучила эта тема. – Давайте попозже, Джин. Без пяти пять.
Мак-Боттл понимающе усмехнулся:
– Друзья познаются в биде? На грудь примем?
Де Сад застыл на месте, на лице его отразились сложные чувства.
– А давайте! – неожиданно для себя самого выдохнул он.
Калиостро подмигнул Сен-Жермену. Тот снисходительно кивнул. Лейб-медик нервно заерзал в кресле, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость.
Калиостро посмотрел на дворецкого. Тот мгновенно извлек блокнотик, ручку и калькулятор:
– Заказывайте, мистер Мак-Боттл.
– No, no! – запротестовал иностранец. – Это не нужно, у меня есть!
Он секунду подумал, потом сунул-таки «ювелирность» в карман и с заметным усилием извлек из-за пазухи огромную плоскую бутылку. «Whisky weekly, – сообщала этикетка, – cool before drink!» Как бутылка уместилась в пиджаке Мак-Боттла, да еще совершенно незаметно со стороны, оставалось загадкой. Калиостро покосился на Сен-Жермена: не один ли портной шил ваши костюмчики? Сен-Жермен презрительно сморщился и закатил глаза: есть многое на свете, друг Джузеппе, что и не снилось нашим мудрецам…
Мак-Боттл ловким движением свинтил крышку:
– Вот! Я привез это из Эдинбурга!
Маркиз де Сад с сомнением усмехнулся:
– Никогда не слышал, чтобы кому-то удавалось выйти из редакции «Голоса» с полной бутылкой виски.
Мак-Боттл пожал плечами:
– Я не знаю, Донасьен. Я в Шотландии не слышал об этом тоже, – он обезоруживающе улыбнулся, – но сегодня я вообще узнал очень много. Раньше я думал, что в России все бывают Ивановы и умеют играть на балалайке, а увидел, что умеет только один, и не Иванов, а маркиз де Сад.
– А как по-английски «балалайка»? – с любопытством спросил лейб-медик. Мак-Боттл удивленно посмотрел на него:
– Balalaika, конечно.
– Мог бы и сам догадаться, – расстроился лейб-медик и посмотрел на бутылку. – А что значит «Cool before drink»? «Круто, пока не выпьешь»?
– «Пейте охлажденным», – подал голос осведомленный Сен-Жермен. – Это знак, мужики!
Дворецкий между тем с непостижимой скоростью носился вокруг банкетного стола, виртуозно управляясь с бесчисленными салфетками, тарелками, рюмками, фужерами, бокалами и стаканами. Калиостро безуспешно вертел головой, пытаясь уследить за ним, а потом, отчаявшись, крикнул в пространство:
– Сергей, не забудьте для меня баночку джина!
– Si, certo, eccelenza! – донеслось в ответ.
– Это ваш слуга? – спросил Мак-Боттл у графа. Калиостро кивнул:
– Дворецкий.
Мельтешение