.
заправлял всеми делами королевства, явно превышая свои обязанности первого советника.
Сорокапятилетний король давно не участвовал в поединках, лишь изредка развлекаясь охотой, а основное время посвящал утехам иного рода, в том числе и интимным, по-прежнему не упуская возможности воспользоваться правом первой ночи, а иногда заводя себе любовниц из числа придворных дам. Правда, возраст и разгульный образ жизни наложили отпечаток на его внешность: он уже не выглядел таким красавцем, как в былые годы, и потому ему всё чаще приходилось для своих любовных похождений довольствоваться новобрачными, в основном, из числа крестьянок или не самых знатных, но непременно хорошеньких горожанок. Архиепископ Кейдж, будучи духовником королевской четы, охотно отпускал королю грехи. Незатухающий интерес Гордиуса к прекрасному полу был ему на руку, ибо отвлекал монарха от более важных вопросов, предоставляя советнику большой простор для деятельности. Да и что он мог – этот легкомысленный король? Без Кейджа он давно бы утратил и трон, и все свои земли, хотя сам король вряд ли догадывался, да и задумывался об этом. Власть он воспринимал не иначе как инструмент удовлетворения своих прихотей, а такая власть, как известно, сама по себе, без чьей-то мощной поддержки, весьма непрочна.
Арчибальд Кейдж дал обет безбрачия в одном из доминиканских монастырей вскоре после возвращения из крестового похода, в который он попал еще совсем мальчишкой, будучи сыном одного из рыцарей, сложивших голову в войне с сарацинами. Осиротев, он был определен в монастырь, где сначала воспитывался как послушник, а затем стал монахом. Тайная жажда власти жила в нем с малолетства, и она была сильнее всех других страстей, бушевавших в сердце юноши. Он рано понял, что для осуществления своих честолюбивых устремлений придется отказаться от многих радостей жизни, и он научился ограничивать себя во всём, а также угадывать желания и настроения тех, кто пока стоял над ним, беспрекословно подчиняться с видом самым смиренным и как бы невзначай выполнять их прихоти. Постепенно он стал необходим тогдашнему настоятелю монастыря, и тот неосторожно приблизил способного и сообразительного монаха. К двадцати годам Арчибальд стал аббатом, к двадцати пяти – епископом, а вскоре после этого старый настоятель стал как-то часто болеть и чахнуть, пока в конце концов не умер от сердечной болезни. После его смерти ни у кого не вызывало сомнения, кому надлежит стать новым настоятелем монастыря. К тому времени имя Кейджа уже гремело по всей округе: он был непримиримым гонителем колдунов и ведьм, впрочем, некоторых из этих заблудших, как говорили, ему удавалось обращать и приводить в лоно Святой Церкви.
Монастырь богател, и со временем даже королевский двор стал уступать ему по количеству накопленных сокровищ. В то время вдовствующая королева, мать Гордиуса, посоветовала своему сыну приблизить ко двору знаменитого доминиканца, ибо поняла, что такого человека лучше числить в друзьях