Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре. Дмитрий Гаврилов
тем оставил богов без омолаживающих яблок; он заманил Тора к великану Гейррёду; он сделал так, что Хёд убил Бальдра, и помешал вернуть Бальдра из Хель. Но Локи совершал свои злые дела не со зла, по-видимому, а иногда из любопытства, иногда из трусости или даже просто из самозащиты (например, когда он заманил Идунн к Тьяцци или Тора к Гейррёду) и т. д.» (СтеблинКаменский, 1979, с. 50).
Обратим внимание, что именно Один (под именем Харбарда) в «Песне о Харбарде» и Локи (в «Перебранке Локи») устраивают поэтическое состязание в поношении всех присутствующих: обвиняют в несоблюдении нравственных запретов, хотя сами их нарушают, в проявлении трусости, в невыполнении долга чести, в нарушении элементарных табу и т. д. Причём истинность обвинений при этом не обсуждается и не оспаривается.
Трикстер финно-карельского эпоса Лемминкяйнен приходит на пир во враждебной ему стране Пяйвеле незваным, непрошеным, поскольку не умеет себя, что называется, вести «в приличном обществе», сквернословит и домогается любви женщин (инцест с собственной сестрой). По одной из версий Лемминкяйнен заколдовывает хозяев, но имеет неосторожность оставить в живых старого старичка, который на проверку оказывается гораздо более могучим шаманом Вяйнемёйненом. На вопрос, почему он не стал расправляться со стариком, Лемминкяйнен насмехается над этим богом и говорит, что тот «носил собак в утробе, всех лошадей перепортил». Вяйнемёйнен одерживает верх над трикстером, расчленяет его тело и отправляет обидчика на тот свет в Туонелу. Даже вмешательство матери не спасает дурашливого насмешника Лемминкяйнена. Он вынужден оставаться в образе рыбы в Туони. (Локи прячется от асов в виде лосося.) (Петрухин, 2003, с. 121–131).
Явившись на пир богов, Локи обвиняет аса Браги в трусости, чтоде он храбр лишь за чашей и горазд бегать от битвы, а это, конечно, серьёзное оскорбление для викинга. Асиню Идунн Локи обвиняет в блуде с убийцей Бальдра, то есть либо с Хёдом, либо с самим собой. Если верить Локи, асиня Гевьон10 отдаётся юнцам за подарки. Одина в дополнение к уже упомянутому обвинению в несправедливости, Локи корит в том, что он ведёт себя как сейдовая баба (что подробно будет рассмотрено ниже). Фригг достаётся от Локи за то, что изменяла мужу с его братьями. Фрейе – за то, что переспала со всеми асами и ванами, включая собственного брата Фрейра.
Локи смеётся и над ваном Ньёрдом: «Ночами, как в чан, мочились тогда в рот тебе дочери Хюмира». Ньёрд, не опровергая этих сведений, заявляет, что, мол, зато у него самый прекрасный среди асов сын.
В отличие от «нида», стиха чисто хулительного, в перебранке допускается ещё и похвальба11. Именно похвальбу в процессе перебранки можно опровергать, и Локи тут же обвиняет отца Фрейра в том, что тот зачал своего сына с собственной сестрой и что этот прекрасный сын опять же «ради бабы» заложил меч, столь необходимый асам в момент Рагнарёка.
Богу Тюру отец лжи Локи напоминает, как обрюхатил его жену, а Тюр струсил и отказался от мести.
Бесстрашного Тора Лофт высмеивает за трусость (как и Один-Харбард), напоминая, что громовержец сидел
Согласно «Младшей Эдде», Гевьон – дева, которой прислуживают умершие девственницами.
Сразу споминается перебранка Ильи Муромца с князем Владимиром на пиру, перебранка Садко с гостями и именитыми купцами, Василия Буслаева – с новгородцами, Ильи Муромца – с Идолищем или Калиным-царем, Одиссея – с женихами, распри олимпийских богинь Афины и Геры с одной стороны и Афродиты с другой. Словом, жанр весьма традиционный.