Вопрос и ответ. Патрик Несс
Между деревьев мелькают то красные, то зеленые фермерские поля – что-то из посаженного мне знакомо, что-то я вижу впервые. Тишина женщин постепенно сходит на нет, а местность вокруг дичает: в канавах растут цветы, восковые белки дразнят друг друга, ярко светит солнце и всюду царит мир и покой, как будто ничего не случилось.
Река поворачивает, мы огибаем холм, и вдруг впереди вырастает огромная железная башня.
– Что это? – спрашиваю я.
– Тебе-то какая разница? – ухмыляется Дейви, хотя ответа явно не знает.
Мэр Прентисс молчит.
Сразу за башней дорога опять поворачивает и идет вдоль длинной каменной стены. Чуть дальше в стене виднеется арка больших деревянных ворот. Больше за длинную – очень длинную – стену никак не попасть, а у ворот дорога заканчивается.
– Первый и последний монастырь Нового света, – говорит мэр Прентисс, останавливаясь у ворот. – Он был построен для спокойной жизни наших святейших, когда мы еще верили, что сможем побороть Шум с помощью дисциплины и самоотречения. – Его голос твердеет. – Но монастырь забросили, не успев толком достроить.
Мэр Прентисс поворачивается к нам. В Шуме Дейви вдруг вспыхивает странная искорка радости. Мэр бросает на него предостерегающий взгляд.
– Тебе не дает покоя вопрос, – говорит он мне, – почему я назначил своего сына твоим надзирателем.
Я кошусь на Дейви, тот все еще улыбается.
– Тебе нужна твердая рука, Тодд, – говорит мэр Прентисс. – Ты до сих пор раздумываешь, как бы отсюда сбежать, и при первой возможности попытаешься это сделать. Чтобы найти свою драгоценную Виолу.
– Где она? – спрашиваю я, заранее зная, что ответа не получу.
– Я не сомневаюсь, что Дейви будет как раз такой твердой рукой.
Сыночек ухмыляется.
– А взамен он поймет, что такое настоящая отвага. – Улыбка Дейви тут же меркнет. – Что такое благородство, что значит быть настоящим мужчиной. Другими словами, он поймет, что значит быть тобой, Тодд Хьюитт. – Мэр Прентисс бросает на сына последний взгляд и разворачивает коня. – Мне не терпится узнать, как прошел ваш первый день вместе.
С этими словами он дергает поводья и уносится обратно в Нью-Прентисстаун. Зачем он вообще с нами ездил? Уж наверняка у него были дела и поважней.
– Разумеется! – кричит мэр Прентисс, не оборачиваясь. – Но тебя нельзя недооценивать, Тодд Хьюитт!
Он скрывается из виду. Мы с Дейви дожидаемся, пока топот копыт не стихнет вдали.
Я заговариваю первым:
– Скажи, что случилось с Беном, или я выгрызу тебе глотку.
– Босс тут я, малыш! – Дейви опять ухмыляется. Он спрыгивает на землю и бросает на землю свой рюкзак. – Лучше относись ко мне с уважением, не то па…
Я уже спешился, и мой кулак летит прямо в жалкое подобие его усов. Дейви не успевает увернуться от удара, но тут же бьет в ответ. Я тоже бью, не обращая внимания на боль, и мы валимся на землю, сплетаясь в вихре кулаков, локтей и коленей. Дейви все еще покрупней меня будет, но не намного, так что я почти не замечаю разницы. И все же в конце концов он прижимает меня к земле, заламывает