Исчезнут, как птицы. Виктор Николаевич Никитин
совершенно умопомрачительный роман. Все за ним так охотятся… Во всяком случае мне понравилось. Интересно узнать твоё мнение. Хорошо?» Гостев, не глядя на заглавие, положил роман в ящик стола и быстро вывел её из кабинета. В следующий раз она принесла пластинку. «Я сейчас!» – выкрикнул Гостев из-за стола, едва завидев её на пороге, и быстро вышел в коридор. Закрывая за собой дверь, он увидел, как Иван Петрович прыснул в разложенную на столе миллиметровку. Хорошо ещё, что никого больше не было в отделе. «Ладно», – успокаивал себя Гостев. Как-то раз, при очередном обмене подарками, она спросила его: «Что ты любишь больше всего на свете?» Он вдруг ответил: «Корабли». – «Какие корабли?» – удивилась она. «Парусные. Модели», – пояснил он. – «Почему парусные? Почему модели?» – «Потому, что их можно склеить самому, потому что у них паруса, потому что они уплывают!» – выпалил он. – «Тогда я тоже буду любить корабли», – мечтательно сказала она. Гостев не сдавался. Она ему – мужской одеколон, «знаешь, очень приятный запах, такой несколько терпкий». Он ей – духи. Молча. Она ему говорила: «Ты такой хороший… – губы её подрагивали в поисках эпитета – … как корабль». Гостеву становилось тоскливо. «Что ей нужно?» – спрашивал он. – «Ты словно с другой планеты», – говорил ему друг, устав смеяться. – «Да нет, вроде бы с этой», – вздыхал Гостев.
Под Новый год у него оказалось две ёлки. Он в двух местах себе заказал, чтобы хотя бы в одном из них получилось. Одну лишнюю надо было кому-то предложить. «Другу»? У него есть. Он посоветовал: «Вот ей в самый раз. У неё-то, наверное, нет?» – «Смеёшься?» – спросил Гостев, но предложил. Она очень обрадовалась и с радостью согласилась приехать к Гостеву домой, чтобы её забрать. Он встретил её вечером, сразу на автобусной остановке, придерживая руками еловое туловище, чтобы оно не завалилось от порывов ветра. Она несколько растерялась; не ожидала его здесь увидеть, думала, что до квартиры его дойдёт. Он, пока она соображала, что предпринять, потянул её на автобус, шедший в обратную сторону. «Ты меня проводишь? – спросила она. – Понятия не имею, как её поставить. И где?.. Комната такая маленькая». – «Конечно», – сказал он и с трудом запихнул её и ёлку на заднюю площадку, отбиваясь от проворных локтей желающих уехать, прикрывая глаза от холодных еловых иголок. «А ты?» – крикнула она ему вместе с морозным лязгом наконец-то закрывшихся дверей. Он только руками успел развести на прощание – что, мол, я, толпа не пускает.
– Тебе бы ещё надо было сплясать перед дверью, – заметил «друг», выслушав рассказ Гостева об отдаче ёлки.
– Зачем? – удивился Гостев.
– Чтобы отпраздновать свою победу.
– Ну хамить-то вроде не надо…
– А то, как ты поступил, разве не хамство?
– В чём же здесь хамство? Я человеку ёлку к Новому году обеспечил. Где бы она её искала?
– «Человеку»… Не смеши, разве ёлка ей была нужна?
– А что же? – будто бы удивился Густев.
– Понимаешь, –