Анжелика в Квебеке. Анн Голон
у тебя немного кружится голова. И теперь она находила отдохновение и даже некоторое удовольствие в таком скучном занятии, как отстегивание бесчисленных булавок.
Это чудесное платье ее не подвело. Договор, который заключают между собою Женщина и ее Наряд, секретный пакт о том, что они должны умножать красоту друг друга, не был нарушен. Анжелика была рада остаться одна. За последние годы она привыкла к свободной жизни, и теперь ей казалось, что она более никогда не сможет стать придворной дамой, окруженной многочисленными служанками и лакеями. Во всяком случае, не сейчас… А ведь оставалась еще проблема с этим цветком лилии на плече, этим позорным клеймом, из-за которого она могла довериться лишь самым преданным служанкам.
Ничего не поделаешь! Пусть пальцы исколоты булавками, зато она сможет насладиться одиночеством в эти первые минуты отдыха в квебекском доме Вильдавре, о котором маркиз так много рассказывал.
Она наконец сняла пластрон и расстегнула корсаж. Он обтягивал грудь и талию по нынешней моде, как вторая кожа, подчеркивая изящество ее форм, и был немного тесен, особенно сегодня, после обильной трапезы.
Анжелика отбросила и пластрон, и корсаж подальше и вздохнула с облегчением. Затем, запустив пальцы в волосы, приподняла их, чтобы дать отдых затылку. Потом снова посмотрела на себя в зеркало. Отражение ее было прекрасно, хотя и по-прежнему туманно. Она стояла в тонкой батистовой рубашке, сквозь которую просвечивала белая кожа и два более темных пятна там, где были соски.
Над зеркалом висело огромное распятие из слоновой кости и серебра. В доме Вильдавре распятия были повсюду, однако они были так красивы, что воспринимались как произведения искусства, а не предметы культа.
Анжелика закончила развязывать шнурки последней юбки, и та, соскользнув, упала на пол.
Иоланда помогла ей снять верхнее платье, после чего Анжелика ее отпустила.
Теперь и юбки, и серебряные кружева лежали на полу. Молодая женщина переступила через них, оттолкнув ногой. Сняв рубашку, она осталась обнаженной. Она перевязала волосы лентой, приблизилась к ванне и, еще раз вздохнув, ступила в горячую воду. Дневную усталость как рукой сняло. Ее охватило блаженство, она выкинула из головы все мысли и, облокотившись на край деревянной ванны, погрузилась в мечтания.
Она в Квебеке. И это для нее звучало почти так же гордо, как в тот день, когда она, стоя на ступеньках королевского цветника, осознала, что ОНА В ВЕРСАЛЕ.
Важно было оценить, какой путь ей пришлось преодолеть, чтобы прийти к этой победе.
Она находится в городе. В городе французской провинции, с его домами, церквями, садами, лавками.
Она лежит здесь, погрузившись в горячую воду, и вокруг нее – тишина безмятежной ночи. Зеркала отражали ее расслабленное тело. Висящие повсюду, они увеличивали эту клетушку с резными деревянными стенами, в которой сибаритствующий маркиз оборудовал роскошную ванную комнату.
В конце концов они все-таки добрались до этого так