Нет мира в конном мире. Часть 1. Вход. Жанна Стафеева
К моей бурной радости…
Но вернемся к виноделию… Дробленый виноград перегружался в чаны, где сок бродил вместе с мездрой, а когда вино отцеживалось в бочки, из забродивших виноградных шкурок и косточек в каждом дворе гнали чачу или виноградную водку. Это трудоемкий и длительный процесс. Надо поддерживать постоянный огонь под самогонным аппаратом, чтобы он не остыл. Мама сутками дежурила у этого костра, по капле нацеживая то, что потом целое лето потребляло наше отдыхательное братство. Чачей расплачивались с работниками, ею давали взятки, ее употребляли и как горячительный напиток, использовали для растирания больных с высокой температурой, шла она и для приготовления настоек. Виноградная водка должна была гореть, если поднести к ней спичку. Тогда она считалась хорошей.
У нашей бабы Клавы был характерный краснодарский «говор» – соседнюю молочную ферму она называла «хирма», ежедневную газету «звестия», в которой было два «кзимпляра». Так Клавдия именовала газетный разворот. Старуха часто читала мемуары маршала Жукова и пила чай из стакана с серебряным подстаканником, какие носят в поезде проводники. Помнится ее скрипучий голос: «Аля, слушай маму». Это означало: «Слушайся маму».
В интригах баба Клава была настоящая мастерица. В ход шли разнообразные уловки – мнимый сердечный приступ, стычки с соседями, и даже наглая дезинформация, лишь бы мы поскорее выкупили ее вторую половину дома. Когда вопрос с домовладением решился окончательно, наше семейство вздохнуло с облегчением. Отец поправился и окреп на целебном абхазском воздухе, И захотел произвести на свет наследника. Вскоре наше семейство пополнилось двумя очаровательными сестренками-близнецами, а потом и еще двумя незапланированными девочками. Пятерых девок надо было где-то размещать, поэтому отец затеял строительство нового дома. Взялся он за дело с жаром, присущим всем энергичным дилетантам, но то, что в итоге оказалось построено, домом назвать можно было с большой натяжкой. Строительство шло без проекта, по эскизу, потому было много недоработок и несостыковок. Но какая-никакая крыша у нас над головой была, и жизнь продолжалась.
Когда же дело дошло до устройства новой беседки для винограда, отец насмешил всех наших соседей. Он сварил из труб огромные арки, метра по три высотой и закинул на них виноградные лозы. На вопрос соседей:
– Женя, а ты как виноград-то с такой высоты собирать будешь? – он гордо ответил:
– Привешу люльку и буду в ней кататься. Надо ли говорить, что люлька так и не была привешена, и сбор винограда каждую осень превращался в верхолазание.
В сентябре я отправилась в четвертый класс. Формально школа была русской, то есть преподавание велось на русском языке, но с обязательными уроками грузинского языка и истории Грузии. Класс собрался интернациональный – русские, армяне, грузины, мингрелы, греки, эстонцы, украинцы и, конечно,