Ступеньки к вершинам, или Неврологические сомнения. А. А. Скоромец
хутор. Сахна с должности бургомистра освободил, но оставил за ним в аренде все ранее арендуемые им земли и старую барскую хату. Для себя достроил новый дом – небольшой, одноэтажный, с балконом, с мезонином и верандой из узорчатого стекла. Дом удался удобный и, на зависть соседям, красивый. Осенью заложил на пяти десятинах сад. За лето обводнил заболоченные пруды и занерестил их рыбою. Распорядился вырубить в роще все переросшие дубы и липы. На местах сплошной вырубки предусмотрел посадку молодых деревьев. Нарубленный лесоматериал отдал на строительство хат в новом хуторе и для дворовых построек.
Соседи-помещики и свои крепостные сразу заговорили, что в Жуков хутор приехал не просто пан, а хозяин.
Если его папаша сидел на своих в большинстве пустующих земельных угодьях как собака на сене и, мол, сам не гам и другим не дам, то сынок все сразу пустил в оборот. Дальние пустоши отдал в аренду. Еще более дальние и неудобные завел в продажу, в обмен на ближние, а стало быть, более удобные земли. Не упустил случая – прикупил землю разорившегося соседа. Заарендовал пустующую землю сирот-наследников на явно выгодных ему условиях. Воспользовался моментом посредничества при тяжбе и заарендовал «спорную» степь, обставив при этом и Кочубея, и Кулябко с Рахубой, и скотопромышленников-гуртоправов. Теперь он свой скот мог вволю нагуливать летом, а осенью сдавать его им же, диктуя свои условия в ценах. Заброшенная пустующая степь обернулась Жуку доходной статьей.
Для способных крепостных мальчиков и своих подрастающих сыновей Жук нанял домашнего учителя. Для дочерей-барышень пригласил из столицы симпатичную эмигрантку гувернанткой. Она учила девочек грамоте, пению, музыке и светским манерам. Для общения дочерей – будущих невест с наследниками помещиков-соседей ввел в обычай двора воскресные визиты и приемы с увеселительными поездками и играми.
После курса домашней подготовки он отправил своих сыновей на учебу в столицу, поставив перед ними цель практического применения результатов учебы в деле и сельской жизни. Старшего сына Аркадия послал учиться на врача, среднего, Мишу, – на агронома-садовода, младшего, Яшу, – на инженера-механика, т. е. решил дать наследникам такое образование и специальность, чтобы они могли остаться помещиками и быть одновременно специалистами в определенной прикладной отрасли.
Так оно впоследствии и получилось.
В обращении с крепостными он был строг, но гибок. Вопреки своему папаше телесных наказаний почти не применял. Он следил за их личной жизнью, чтобы они главным образом дома не ленились, не влачили жалкое существование. Для подъема впавшего в нужду он охотно шел на помощь. Требовал исправности на барщине, но еще строже корил – за упущения дома, в работе для себя. Он часто упоминал поговорку: «Хиба ревуть воли, як ясла повни?», или: «Оставь в ульях запас меду – будет мед всегда к обеду» и еще: «Сорную траву с поля – вон». Поэтому неисправимых лентяев или неслухов он у себя не держал. Продавал соседу за пустяшную цену или