Двадцатое июля. Станислав Рем

      Сталин мягкой кошачьей походкой вышагивал по ковру за спинами Берии, Фитина и Старкова. Никто из них не смел оглянуться. В кабинете висела тяжёлая, давящая тишина. Прошло минут двадцать. Старков чувствовал, как внутри у него всё напряглось, тело превратилось в одну сильно натянутую струну.

      – Товарищ Фитин, – голос Сталина звучал глухо и хрипло. Наверное, выпил что-то холодное, – подумал Старков. – То, что вы нам только что рассказали, есть факты, или ваши размышления?

      Двадцать минут назад Фитин «выложил» непроверенную информацию: в скором времени на Адольфа Гитлера будет совершено покушение. Теперь данное предположение следовало доказать.

      Фитин поднялся со своего места:

      – Это мои размышления на основе донесений наших корреспондентов, товарищ Сталин.

      – И что, ваши корреспонденты все в один голос утверждают, будто Адольфа Гитлера хотят убить? И даже не коммунисты, а его генералы?

      – Так точно, товарищ Сталин. Информацию постоянно просеиваем. Источники берём из Германии, её сателлитов и от наших союзников. В заговоре против Гитлера принимают участие не только генералитет, верхушка вермахта, но и промышленники, некоторые представители остатков социал-демократии. Именно последние установили контакт с полковником Штауффенбергом. Я предполагаю, именно они оказали решающее влияние на мировоззрение графа. К сожалению, наши товарищи из коммунистической партии Германии в данном процессе принять участия не в состоянии. В связи с тем, что…

      – Понятно. – Сталин остановил выступление Фитина небрежным жестом руки.

      – И не удивительно. – вставил слово Лаврентий Павлович Берия. – Фашисты в первую очередь обрушили свою ненависть на коммунистов. Социалистов тронули слегка, практически не причинив им вреда. А напрасно. Я бы их, за то, что пропустили Гитлера к власти, первыми поставил к стенке.

      Старков спрятал взгляд. По данному поводу, будь у него такая возможность, он бы с удовольствием поспорил с руководителем госбезопасности.

      В тот роковой тридцать третий год, когда на выборах в Бундестаг Гитлер набрал сорок три процента голосов, коммунисты, вместе с социал-демократами, набрали сорок девять. Оставалось лишь объединиться. Не на словах, на деле. Социал-демократы открыто заявили о своей готовности подписать договор о сотрудничестве. На попятную пошёл Тельман, глава немецких коммунистов. Побывав перед тем в Советском Союзе. И блок, способный ликвидировать НСДАП как партию, не состоялся. Гитлер прошёл в высшие эшелоны власти. Конечно, Берия на тот момент ещё не был тем, кем стал сейчас. Но Глеб Иванович то в те времена уже работал в «немецком отделе», и прекрасно знал, что тогда происходило в Германии.

      – Товарищ Старков, – Сталин направился к своему столу, – Каковы у этих, так называемых, заговорщиков шансы на успех?

      Старков