Свет венца. Станислав Рем
с недоумением обернулся к Нине, и только тут, при ярком солнечном свете, который лился из широкого окна, заметил, что исчезла не только посуда, но, вместе с ней, пропали и золотые серёжки с изумрудом, которыми так гордилась девушка.
Нина заметила пристальный взгляд Александра, неуверенно улыбнулась, тронула мочку маленького уха, чуть прикрытого белокурым локоном.
– Не обращай внимания. Обменяла на продукты. – Теперь Нина, в свою очередь, скрестив руки на груди, пристально рассматривала друга детства. – Саша… Саша, Саша. А я, признаться, думала, что уже никогда не увижу. Вы так быстро уехали. Даже попрощаться не успели.
Последние слова привели Александра в чувство.
– Нужда заставила. – Резко отозвался он, будто хлестнул девушку по лицу. – И добрые люди помогли.
– Мои родители к вашему отъезду отношения не имеют. – Спокойно, уверенно отреагировала Нина. – Я говорила с папой. Он всё сделал для того, чтобы вас не тронули. Только его никто не пожелал слушать. Тогда не только вас выгнали. Дядю Мишу, Андроникова, помнишь? тоже заставили покинуть дом. После арестовали, как и твоего отца. Правда, по осени, выпустили.
Дальше девушка продолжать не стала. И так всё понятно.
– Мама говорила, будто вы уехали в Москву. – Вдруг вспомнила девушка. – А вы оказывается здесь. Как мама? Где живёте?
– Маму убили. – Сашка хотел сдержаться, не получилось. Пришлось отвернуться, чтобы смахнуть, как можно незаметнее, слёзы со щёк. – Год назад. Бандиты. В поезде. Я жил в Москве. Только вчера приехал. С Дзержинским.
– Ты? С Дзержинским? – В голосе Нины прозвучало недоумение. – Саша, ты с ними?
– Да. – Почему-то, сам не понимая почему, стушевался Александр, впрочем, тут же, прокашлявшись, добавил уверенно. – Сотрудник Московской ЧК. В Петроград временно откомандирован. В помощь ПетроЧК. – Не сдержался, прихвастнул. Впрочем, справедливости ради следует сказать, тут же стало стыдно за своё враньё. А потому Санька перевёл разговор в иное русло. – А ты… Вы… Я хотел сказать…. – Мичурин никак не мог сообразить, что творится во вроде бы знакомой с детских лет, но теперь такой незнакомой квартире. – Куда пропала посуда? Подсвечники? И не только они. Вас обворовали?
– Нет. – Послышался смущённый ответ.
– Обменяли? Почему?
– Как все. – Худенькие девичьи плечики вздрогнули. Наверное, от холода. – Как папа умер, так…
Продолжать она не стала. И так всё ясно.
Саша стоял, будто громом поражённый. Вот так дела. Дядя Серёжа умер.
Теперь Санька взглянул на Нину иными глазами. Господи, как она изменилась! Стала старше? Так мы все стали старше. Нет, дело в ином. Взгляд другой, глубокий, без привычной дерзинки – искорки. Потухли искорки. Раньше стройная, тонкая, гибкая девичья фигурка теперь сутулилась, горбатилась, будто Нина всеми силами хотела спрятать от чужого взгляда красоту юного тела. На ногах чулки. Старые, штопаные. Зачем? Ведь на улице ещё тепло. Мёрзнет?
– А