Повитель. Анатолий Степанович Иванов
так говорили теперь про него в Локтях.
А Петр, помня, очевидно, совет Лопатина, сделался вдруг ласков да угодлив с любым. Приходили просить денег взаймы – он тотчас доставал кошелек. И, отказываясь от благодарности, говорил:
– Что ты, что ты!.. Свои люди, как же… Отдашь, когда будут, а то поработай денька два-три у меня. Сено вон надо мне вывезти…
А некоторым отвечал так:
– Отдавать не вздумай, обижусь… Вон свиньюшка у тебя… Забьешь по морозцу, с полпудика сальца принесешь лучше… И в расчете. А копейку – где тебе взять копейку-то?
Давал Петр Бородин взаймы и хлеба, если просили.
Чаще всего за помощью обращались солдатки. Однажды пришла к Бородиным Анна Туманова, невысокая крутоплечая женщина со спокойными бесцветными глазами. Остановилась в дверях, переступая с ноги на ногу.
– Собаки у вас… чуть не порвали, – несмело начала она, пряча красные от мороза руки в карманы пальтишка.
– Чего тебе? – хмуро спросил Григорий.
– К батюшке твоему. Может, думала, даст мучки… немного.
– Как не дать, как не дать, коль нуждается человек, – проговорил старик, выходя из соседней комнаты. – Ты проходи, Анна…
– Наслежу…
– То верно, полы-то у нас мыть некому. Старушонку взяли вон одну – Дарью-бездомную – варит, кормит нас. А полы не может мыть…
– Я говорил тебе – выгони, другую возьмем, помоложе, – подал голос Гришка.
– Выгони… Человек – не собака. Жалко ее. Куда ей идти, если…
– Я могу прийти когда помыть полы и постирать. Мне что – не тяжело… – проговорила Анна. – Только не откажите мучки… С пудик хоть… Мать ведь у меня… его, мужа, мать… помирает.
Петр Бородин кивал головой, думая о чем-то.
– Как не дать, дадим, – опять повторил он. – Мужик пишет?
Анна кивнула головой.
– Пишет. Семенова Федьку, ссыльного этого, который от нас сбежал, встретил, говорит, недавно…
Григорий поднял голову, усмехнулся, не разжимая губ, и проговорил:
– Не будет бегать. Поймали – да в солдаты забрили. Ясное дело.
– А еще что пишет? – спросил Петр.
– Да всякое. Я уж не помню всего. Вроде Андрея Веселова ранило…
– Ранило? – быстро переспросил Гришка.
– Ага. В ногу, пишет… Увезли его куда-то, Веселова. А мой Павел ничего, живой пока…
– Это когда он тебе писал?
– Да вот сегодня письмо пришло.
Гришка больше ничего не спросил, отвернулся от Анны, засунул руки глубоко в карманы черных суконных штанов, стал смотреть вниз, во двор, где Авдей Калугин, Марья Безрукова и еще три солдатки, тоже попросившие когда-то взаймы денег, сметывали привезенное сено.
И Анна Туманова каждый день стала ходить к Бородиным. Сначала мыла только полы и стирала белье… Потом старый Бородин попросил ее подоить коров, почистить в хлеву… Каждый день чуть свет она бежала к дому Бородиных, работала дотемна за тот пуд ржаной муки, да объедки, да ласковые,