Флердоранж – аромат траура. Татьяна Степанова
там все-таки случилось? – встревожилась Катя: раз он так настойчиво отправляет ее в какую-то Тмутаракань, значит, для него это очень важно.
– Я повторяю: сам я туда пока выехать никак не могу, факты знаю только понаслышке, проверить сам все тоже не имею возможности. Хочу услышать твое мнение о том, что ты там увидишь и услышишь.
Катя молчала.
– Ладно, – сказала она наконец. – Я поеду туда завтра. Во сколько твой участковый будет меня ждать?
– Ты на своей машине поедешь?
Катя тяжко вздохнула: ох, мы такие великие ездоки на машинах… Еле-еле на права сдали, еле рулим.
– Выезжай как можно раньше, часов в шесть из Москвы, не то в пробку попадешь. За Домодедовом дорога уже свободная. Доедешь до указателя «деревня Журавка», там автозаправка. Трубников будет там тебя ждать с девяти часов. С начальством твоим о командировке я договорюсь сегодня же.
Катя внимала ему без особого энтузиазма. Колосов по-командирски рубил фразы. Для него этот вопрос был уже решенным. Но ведь и у нее, криминального обозревателя пресс-центра, должен быть во всей этой поездке свой собственный интерес.
– Дело-то хоть стоящее? – осторожно спросила Катя.
– Не знаю… Смотря что ты под этим подразумеваешь. Лично мне кажется, если все действительно так, то… Мы давно уже не сталкивались с чем-то подобным.
Катя тревожно посмотрела на Колосова. Если он так говорит, сам по горло занятый целой бандой убийц, то…
Что же ждать ей от этого далекого Славянолужья?
– Я еду, Никита, – сказала она, – ты меня уговорил.
Глава 3
ДЕЖА-ВЮ
О том, как она в самый первый раз ехала в Славянолужье, Катя вспоминала потом не раз. Последующие события – темные и трагические – затмили собой многое. Однако дорога туда оставалась особой сагой.
Катя получила права полгода назад. «Драгоценный В.А.» свою машину ей категорически не доверил. На узком семейном совете было решено взять напрокат у закадычного друга детства Сергея Мещерского его старую машину, которую он держал на даче у тетки. Машина была красной «семеркой». К счастью, в автошколе, где училась Катя, ездили тоже на «классике», и никакой иной модели Катя в результате пока освоить не могла. Езда по городу давалась ей из рук вон плохо. А за рулем главное условие было в том, чтобы в салоне все было точь-в-точь как и в учебной тарахтелке. Всякое новшество пугало и сбивало Катю с толку. Спидометр воспринимался тахометром, а показатель уровня давления масла вообще чем-то совершенно незнакомым. Катю успокаивало только одно: и ее инструктор по вождению, и «драгоценный В.А.», и друг детства Сергей Мещерский хором заверяли, что начинать ездить самостоятельно надо именно на той машине, на которой вы и учились.
До Славянолужья предстояло ехать страшно сказать сколько – сто семьдесят километров. Соглашаясь на столь дальнюю поездку, Катя в душе робко надеялась, что дома, когда она за ужином скажет о командировке, Кравченко совершит рыцарский поступок. Объявит: «Любимая, я не позволю тебе рисковать собой на опасной дороге. Я брошу все, любимая, –