Флердоранж – аромат траура. Татьяна Степанова
помолчал.
– Значит, сделаем так, Екатерина Сергеевна, поедем прямо сейчас на место, где все и произошло. Это отсюда всего двенадцать километров, ну а там… решим, что и как дальше. По дороге я вам расскажу… Одним словом, расскажу все, что установлено первоначальными результатами осмотра и опроса свидетелей. Потом поедем в морг. Тело там до сих пор. Сегодня патологоанатом с ним работает. Нервы-то у вас как, крепкие?
Катя посмотрела на Трубникова и открыла дверь машины, приглашая его садиться.
В «семерке» Трубников едва поместился. Голова его в форменной фуражке почти упиралась в потолок.
– Я покажу, как ехать, – сказал он, кряхтя. – До села Большое Рогатово по шоссе все прямо, а потом направо свернем, там бетонка пойдет. Когда-то колхоз «Боец» сам себе дорогу проложил до реки и зернохранилища.
Указатель «Большое Рогатово» появился через шесть километров. За ним началась старая, разбитая дождями бетонка. Местность была холмистой. Дорога шла то под уклон, то поднималась в гору. Катя, не готовая к преодолению препятствий, снова судорожно вцепилась в руль. За осиновой рощей начался уж совсем крутой спуск к реке.
– Тихонько, тихонько, не гоните, на вторую скорость перейдите, – подсказывал Трубников. – Вот и Славянка наша, – назвал он речку. – В Оку впадает. Видите мост – нам туда.
Земля тут раньше разным колхозам принадлежала, – продолжал он чуть погодя. – Ну а перед самой перестройкой объединили их все скопом в один агропромышленный комплекс.
Катя не перебивала участкового. Конечно, историю следовало начинать с самого убийства, а не с сельского хозяйства, но… видно, у Николая Христофоровича Трубникова была своя особая манера повествования. И с этим приходилось мириться.
– Заместителем директора комплекса работал Чибисов Михаил Петрович. Специалист дельный и хозяин хороший. И мужик тоже ничего. Был у нас депутатом всех созывов, а затем, как комплекс в фирму преобразовался, он это общество акционерное и возглавил. Талант у него к сельскому хозяйству и предпринимательству врожденный. Развернулся он тут у нас вовсю – агрофирму «Славянка» сейчас все знают. Часть земель он за фирмой оставил, часть в аренду отдал фермерам. Часть под теплицы и оранжереи пустил. В общем, за какие-то шесть лет хозяйство крепко на ноги поставил. Процветать начал. – Трубников покачал головой. – Да… И процветал по нынешним временам – дай бог так всем. Дом отгрохал – особняк, конюшню завел, по Славянке каждое лето на собственном катере и мотоцикле водном гоняет. Самолет даже спортивный на паях со своим старым приятелем Хвощевым Антоном Анатольевичем приобрели. Только вот не повезло с самолетом-то… В марте полетел Хвощев на нем в Тулу на какое-то совещание, да при взлете и упал самолет. Летчик-то легко отделался. Сугроб его глубокий спас. А Хвощеву-то не повезло. Калекой стал, полным инвалидом.
– Но ведь фамилия убитого тоже Хвощев, – Катя решила пришпорить неторопливое повествование участкового.
– Это сынок его Артем, двадцать