Флердоранж – аромат траура. Татьяна Степанова
до колен приспущенные. Вся кровь его тут, в этой луже. Земля аж не впитывает, не принимает.
– Как его убили? – тихо спросила Катя.
– Мы со следователем более девяноста ножевых ран на его теле насчитали в области живота, груди, шеи, паха. Даже кожа местами на решето была похожа. В морге увидите, какой он. В салоне машины ихней – а это внедорожник японский двухместный – тоже кровищи было полно. Машину-то следователь пока тут у нас оставил. Не на ходу она – прямо в мотор кто-то кувалдой или ломом заехал. Разбил все к черту.
Катя смотрела на багровую лужу. Именно над ней кружили, жужжа, навозные мухи. Садились на крохотные островки бурой глины, что-то там сосали своими хоботками.
Катя взглянула вверх: небо. Как и в том сне – только небо и эти колосья. Стены и потолок, словно в клетке. «Значит, там, во сне, это тоже была рожь», – подумала она с какой-то странной уверенностью. Она протянула руку к колосу. Вот ты какой, оказывается, ржаной хлеб.
– А где нашли Полину Чибисову? – спросила она.
Трубников поманил ее пальцем за собой. Прошли еще метров тридцать, Трубников раздвигал колосья руками.
– Вот здесь. Мне шофер показал, который первый их обнаружил. Она лежала на земле, раздетая. Он подумал – она тоже мертвая, а она в обмороке была глубоком. Когда он попытался ее в чувство привести, она как закричит… Видно, шок пережила, до сих пор никак не отойдет. Стала навроде помешанной. «Скорую» вызвали, так она никому из врачей даже дотронуться до себя не дала – кричит, вырывается. Кровь на ней была. К счастью, не ее. Ран на ней нет, а вот насчет чего другого – этого мы пока выяснить не можем.
– Эксперт взял на исследование образцы крови? – спросила Катя.
– Взял. Только я и без экспертизы скажу, чья на ней кровь, – жениха ее, Артема, – сказал Трубников.
Катя посмотрела на участкового: какой именно смысл он вкладывает в эту фразу?
– Нож не нашли? – спросила она после паузы.
Трубников отрицательно покачал головой.
– Кто же все-таки на них напал? – спросила Катя. – Как вообще они здесь очутились – в поле, так далеко от магистрального шоссе – они же в Москву в аэропорт ехали?
– Лично мне кажется, приехали они сюда сами на своей машине, – сказал Трубников. – Только вот что дальше тут приключилось, по данным первичного осмотра установить не представляется возможны… – Он вдруг оборвал себя на полуслове и сделал Кате предостерегающий жест – тихо!
В первое мгновение Катя не услышала ничего, кроме шуршания колосьев, но затем… Чавканье глины и чьи-то шаги. От неожиданности сердце Кати громко застучало. Здесь, среди этого пустынного зловещего поля, она внезапно почувствовала себя как во сне. Сон и реальность на миг будто поменялись местами, и казалось – вот сейчас произойдет нечто…
– А, это вы, Савва Драгоевич, – услышала она голос Трубникова – напряженный и одновременно удивленный, – а я смотрю – кого это сюда нелегкая несет… Вообще-то тут посторонним находиться