Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий. Питер Франкопан
повелел устроить «Антиохийскую комнату» в каждой своей резиденции – в Лондонском Тауэре, Кларендонском и Уинчестерском замках и Вестминстере[665].
Объемы поставок специй в Европу также увеличились. Они доставлялись в три основных узла – Константинополь, Иерусалим и Александрию, а затем отправлялись в города и общины Италии, на рынки Германии, Франции, Фландрии и Британии, где на продаже экзотических ингредиентов можно было сделать хорошие деньги.
В некотором смысле желание покупать дорогие предметы роскоши с Востока было примерно таким же, как желание кочевников приобретать рулоны китайского шелка: в мире Средневековья, как и сейчас, богатые люди хотели выделиться, хвастаясь своим статусом. Хотя торговля дорогими предметами охватывала лишь небольшую часть населения, она была важна, так как обеспечивала дифференциацию, а следовательно, социальную мобильность и рост устремлений населения.
Иерусалим выполнял тотемную роль центра христианского мира, при этом являясь самостоятельным торговым центром, хотя Акра и превосходила его в плане торговли. Список налогов, собранных в королевстве в конце XII века, в деталях показывает, что можно было купить в то время, а также демонстрирует, насколько большое внимание уделялось сложной канцелярии, которая не позволяла пропасть ценным доходам. Следовало фиксировать расходы, связанные с продажей перца, корицы, квасцов, лака, мускатного ореха, льна, гвоздики, алого дерева, сахара, соленой рыбы, ладана, кардамона, аммиака, слоновой кости и многого другого[666]. Многие продукты были произведены не на Святой земле, их привозили по торговым путям, которые контролировали мусульмане, включая путь через порты Египта, через которые, согласно арабскому трактату о налогах того периода, провозили огромное количество специй, тканей и предметов роскоши[667].
Как ни странно, Крестовые походы не только послужили стимулом к развитию экономик и общества в Западной Европе, они также подстегнули мусульман, которые заметили, что новые рынки могут приносить большую прибыль. Одним из самых хитрых торговцев был Рамишт из Серафа в Персидском заливе, который сколотил состояние в самом начале XII века. Сообразив, что можно извлечь выгоду из растущего спроса, он выступил посредником, торгуя товарами из Китая и Индии. Только один из его помощников в год отгружал товаров на полмиллиона динаров. О его богатстве ходили легенды, так же как и о его щедрости. Он оплатил золотую водопроводную трубу в Каабе в Мекке, которая заменила старую, серебряную, и лично основал новую фабрику китайских тканей, «ценность которых сложно оценить». Согласно одному из источников того периода, именно этой тканью покрыли Каабу после того, как повредилась первая. За свои добрые поступки он заслужил редкую милость быть похороненным в Мекке. Надпись на его надгробии гласит: «Здесь лежит судовладелец Абул-Касим Рамишт. Пусть Аллах помилует его и тех, кто просит о милости для него»[668].
Богатства, поставленные на карту, неизбежно привели к
Vorderstrasse, ‘Trade and Textiles from Medieval Antioch’, рр. 168–171; M. Meuwese, ‘Antioch and the Crusaders in Western Art’, in
R. Falkner, ‘Taxes of the Kingdom of Jerusalem’, in
C. Cahen,
S. Stern, ‘Ramisht of Siraf: A Merchant Millionaire of the Twelfth Century’,