Власовцев в плен не брать. Сергей Михеенков
когда советские войска прорвали фронт, выглядело занятием по меньшей мере странным. Радовский внимательно наблюдал за прохождением взвода. Он догадался, что это русские. Но когда шедший вдоль кромки плаца унтерштурмфюрер[7] подал команду: «Запе-евай!», и когда взвод грянул по-русски: «Не быть нам рабами!» Радовский замедлил шаг и остановился.
Унтерштурмфюрер на появление неизвестного майора вермахта, казалось, никак не отреагировал, и взвод прогромыхал мимо. Но минуту спустя он крикнул:
– Ермилов! Командуйте!
– Лейтенант Городня! – представился подошедший, щёлкнув начищенными каблуками. – Чему обязан господину майору?
Взвод возвращался, горланя:
Кто верит, кто смеет, в ком кровь пламенеет,
Кто гнёт и позор не забыл,
Те спаяны вместе великою местью
За пепел родимых могил.
Мы горем платили за то, что любили,
За муки отцов и детей.
Мы им не простили, позор не забыли
Страданьем задушенных дней.
Радовский слушал слова песни и вдруг ощутил в себе нечто, что мешало ему поверить в искренность и душевную глубину этих слов. Ну, полно, полно, пытался он успокоить себя, ведь это не молитва, а всего лишь походная песня солдат. Одновременно он подумал о том, что унтерштурмфюрер каким-то образом безошибочно угадал в нём русского. Каким образом? Они что, где-то уже встречались? Конечно, конечно. Где-нибудь наверняка встречались. Во время какой-нибудь очередной антипартизанской операции в лесу. Радовский скользнул взглядом по лицу офицера – нет, ничего, что могло бы выплыть из памяти. И спросил, указав перчатками на нашивки:
– А почему лейтененант?
– Ах да, чёрт возьми. К этому надо ещё привыкнуть.
Народная бригада Каминского в дивизию ваффен СС была реорганизована совсем недавно. Ей присвоили общевойсковой номер – 29-я гренадерская дивизия СС «РОНА» или 1-я Русская. Командовал ею бывший обер-бургомистр Локотского округа, а теперь бригадефюрер СС Каминский.
– Вы, как я понимаю, командир боевой группы, которая должна стоять по периметру аэродрома и закрывать нас со стороны пущи?
– Да.
– Я очень рад, что нам придётся служить вместе, господин майор. Как ваше плечо?
Значит, где-то всё же встречались.
– Вам известна обстановка на фронте? – спросил Радовский.
– Разумеется. Вы имеете в виду строевые занятия? Конечно, сейчас не время. Но пусть лучше маршируют, чем пьянствуют.
В боевой группе Радовского пока этой проблемы не существовало. Вернее, проблема была: пил сам Радовский…
Они увязали порядок совместных действий, пометили на картах необходимое и обсудили несколько вариантов действий на случай чрезвычайных обстоятельств.
– Самолёты улетели час назад, – пояснил унтерштурмфюрер Городня. – Никто пока не возвращался. Ни истребители, ни пикировщики. Остались два транспортника.
– Для
Унтерштурмфюрер СС – соответствовал лейтенанту вермахта и лейтенанту же РККА.