Земля счастья. Виктор Громов
Андрей обнаружил еще один талант – он мог бесконечно долго говорить на митингах и выступлениях, конкурирую даже с самим Троцким. Его контингент составляли в основном пенсионеры, которым было скучно сидеть дома и они регулярно ходили на разнообразные митинги, на которых платили или даже кормили. Это была стандартная практика в Бабуине, где политических партий было настолько много, они появлялись из ниоткуда, чтобы так же резко исчзнуть, как только была выполнена коммерческая цель основателя. Пенсионеры каждый день ходили на какие-то акции, а особо ловкие успевали за день отметиться на противоположных митингах, клеймя толпу, где сами были всего полчаса назад. А когда были выборы, в Бабуине они происходили ежегодно, очередные или внеочердные, пенсионеры могли заработать двойную и даже тройную сумму.
Так или иначе, Андрей начинал входить в политическую элиту Мангерыма. Пока его партия была совсем крошечная, и местные авторитеты не прибегали к нему за помощью, иммунитетом и лоббизмом, однако, примелькавшись в региональных и даже государственных СМИ, неутомимимые организаторские и ораторские способности постепенно стали капитализироваться, и если поначалу скудный ручеек средств едва хватал на аренду офиса и печать листовок с плакатами, то по прошествию нескольких месяцев он превратился в солидный поток, куда вливались совершенно разные источники.
Андрей сменил удобный тренировочный костюм и кожанку на респектабельную тройку, сперва очень непревычную. На выборах сумел добиться, уплатив, конечно, определенную сумму серьезным людям, прохода в парламент Мангерыма и стал уважаемым местным политиком.
Вверх он старался не лезть по двум причинам, во-первых, там действительно начиналась серьезная политика, и были фигуры другой весовой категории, а у него, кроме собственных ресурсов, по большому счету ничего и не было. А во-вторых, там начинали действовать уже правила, сходные с его прошлыми, только без трупов в багажниках. С его-то сомнительной биографией и очень нехорошими следами по всему региону любой политический противник смог бы вылить такой танкер компромата, что на всю оставшуюся жизнь не отмыться.
Шли годы. Ситуативно он примыкал то к одной мощной силе, то к другой, в зависимости от изменяющихся коммерческих интересов. То Андрей выводил своих пенсионеров с лозунгами, что берские могут обрести социальную справедливость только в Бабуине, которая идет верной дорогой в цивилизованный мир. Когда погода менялась, он немного изменял свои тезисы и теперь призывал к усилению особого статуса Мангерыма и тесному сотрудничеству с новой Империей. Наконец, когда мангерымские валары, которые паслись на своей поляне, оформляли в собственность подконтрольных ему фирм, тут же, естественно, исчезавшие в юридических черный дырах Бабуины, определенные участки земли, то Андрей говорил, что берские – братья с валарами и только в союзе и взаимопомощи можно достичь процветания острова. Это была обычная практика страны, и он ничем не выделялся среди десятков и сотен