Князь Пустоты. Книга вторая. Воин-Пророк. Р. Скотт Бэккер
руки незнакомца. А где Анаксофус?
– Ахкеймион!
«Снова. Это происходит снова».
– Что?
– Что такое Копье-Цапля?
Ахкеймион не ответил. Он не мог. Вместо этого он довольно долго шел молча, вспоминая, что предшествовало моменту, когда эта история завладела им, и размышляя над ужасающей потерей себя и ощущения времени – почему-то казалось, будто это в некотором смысле одно и то же. Потом он подумал о Келлхусе, спокойно идущем рядом. Адепты Завета часто упоминали о том, как был повержен Не-бог, но редко рассказывали эту историю. По правде говоря, Ахкеймион вообще не припоминал, чтобы хоть кому-то ее рассказывал – даже Ксинему. И однако же Келлхусу он все выложил по первому требованию. Почему?
«Он что-то со мной делает».
Ахкеймион поймал себя на том, что ошеломленно пялится на этого человека, с прямотой сонного ребенка.
«Кто ты?»
Келлхус ответил таким же прямым взглядом; его это нисколько не смутило – казалось, для него подобные вещи слишком незначительны. Он улыбнулся Ахкеймиону так, словно тот и вправду был ребенком, невинным существом, неспособным желать зла. Этот взгляд напомнил Ахкеймиону Инрау, который так часто видел в нем того, кем Ахкеймион не являлся, – а именно хорошего человека.
Ахкеймион отвел взгляд. У него болело горло.
«Должен ли я выдать и тебя?»
Ученика, подобного которому нет.
Группка солдат затянула гимн в честь Последнего Пророка; смех и гомон стих – окружающие подхватили песню. Келлхус вдруг остановился и опустился на колени.
– Что ты делаешь? – спросил Ахкеймион более резко, чем хотелось.
– Снимаю сандалии, – отозвался князь Атритау. – Давай пройдемся босиком, как остальные.
Не петь вместе с остальными. Не радоваться с ними. Просто пройтись.
Позднее Ахкеймион осознает, что это были уроки. Пока Ахкеймион учил Келлхуса, тот непрестанно учил Ахкеймиона. Он был почти уверен в этом, хотя понятия не имел, что же это могут быть за уроки. Возможно, доверия. Или, быть может, открытости. Каким-то образом Ахкеймион, наставляя Келлхуса, сам сделался учеником, хоть и иного рода. Единственное, что он знал наверняка, так это то, что его образование неполно.
Но по мере того, как шли дни, это открытие лишь усугубляло его страдания. Однажды Ахкеймион трижды за ночь готовил Призывные Напевы, но все заканчивалось лишь невнятными ругательствами и попреками. Он должен все рассказать Завету, своей школе – своим братьям! Анасуримбор вернулся! Кельмомасово пророчество – не просто часть Снов Сесватхи. Многие видели его, достигнув зенита, и узрели в нем причину того, что Сесватха ушел из жизни в кошмары своих учеников. Великое предостережение. И однако же он, Друз Ахкеймион, колебался – нет, не просто колебался, он рисковал. Сейен милостивый… Он рисковал своей школой, своей расой, своим миром ради человека, которого знал без году неделя.
Что за безумие! Он бросил на чашу весов конец света! Обычный человек, слабый и глупый, – кто он такой, Друз Ахкеймион, чтобы брать на себя подобный риск? По какому праву он взвалил