Полночный прилив. Стивен Эриксон
за столом.
А Трулл никак не мог понять Майен, нареченную Фира.
Сильный шлепок – и он открыл глаза.
И тут же увидел склонившееся к нему полное ярости лицо Пернатой Ведьмы.
– Проклятый идиот! – прошипела она.
Моргая, Удинаас огляделся. Они были в его спальном закутке. Из-за тряпичного занавеса доносились тихие звуки застольных разговоров.
Удинаас улыбнулся.
Пернатая Ведьма нахмурилась.
– Она…
– Знаю, – прервал он. – И ничего не нашла.
Ее прекрасные глаза распахнулись.
– Так это правда?
– Наверное.
– Ты лжешь. Удинаас. Вивал спрятался. Не знаю как, не знаю где… он укрылся от Урут.
– Почему ты уверена, Пернатая Ведьма?
Она вдруг села прямо.
– Неважно…
– Ты видела сны?
Она замерла, потом отвернулась.
– Ты сын должника. Ты для меня никто.
– А ты для меня все, Пернатая Ведьма.
– Не будь дураком, Удинаас! Все равно что мне обручиться с трюмной крысой!.. Теперь молчи, мне надо подумать.
Он сел, вновь оказавшись с ней лицом к лицу.
– Не нужно. Я доверяю тебе и объясню. Она заглянула действительно глубоко, однако вивал ушел. Все было бы иначе, если бы Урут проверила мою тень.
Она заморгала, поняв.
– Не может быть… Ты летериец. Тени служат только эдур…
– Тени преклоняют колени, потому что обязаны. Они такие же рабы эдур, как и мы, Пернатая Ведьма. Я нашел союзника…
– И чем все кончится, Удинаас?
Он снова улыбнулся, на сей раз гораздо более хмуро.
– Вот это я вполне представляю. Выплатой всех долгов, Пернатая Ведьма. До последнего.
Книга вторая. Дороги дня
Мы заперты в возрасте нашей юности и тащимся по дорожным камням, усталые и нагруженные вашими желаниями. И неподкованные копыта стучат под костями, напоминая нам о каждом зловещем знамении на холмах, где вы засеяли мерзлыми семенами мертвую почву. Глотая землю и грызя удила, мы стремимся в небо, так одиноки на своем изъеденном пути, переставляем вспухшие ноги, и железные звезды сверкают на ваших пятках, подгоняя нас, напоминая о вашем жестоком укусе.
Глава шестая
Странник меняет судьбу, Когда невидимые доспехи поднимаются, чтобы отбить клинок на поле внезапной схватки, и толпа мечется, слепая, лишенная глаз в этих битвах, где темные дураки пляшут на плитках, и случай позволит копью из красной бронзы нанизывать миры, как черепа, один за другим, пока моря не прольются, чтобы