Антикварий. Вальтер Скотт
казалась лишь тонкой нитью. Помимо того что само путешествие по воздуху при помощи такого хрупкого средства сообщения было рискованным, еще большая опасность возникала оттого, что ветер или колебания веревки могли ударить кресло и сидящего в нем о твердую и неровную поверхность скалы. Но для того чтобы по возможности уменьшить эту опасность, опытные моряки опустили с креслом вторую веревку. Привязанная к креслу и удерживаемая кем-либо из находящихся внизу, она могла бы, как выразился Маклбеккит, служить «рулем» и делать подъем более спокойным и ровным. Все же, чтобы отважиться на такой подъем сквозь рев бури, ветер и дождь, когда над головой нависает утес, а внизу бушует бездна, нужна была такая смелость, какую порождает только отчаяние. Но как бы ни были велики опасности, так зримо и слышимо угрожавшие сверху, снизу и со всех сторон, и как бы ни был сомнителен представлявшийся способ спасения, Ловел и старый нищий после краткого совещания и после того, как первый из них с большим для себя риском поймал и притянул веревку, решили, что лучше всего будет устроить в кресле мисс Уордор в надежде на то, что находящиеся наверху люди осторожно и заботливо поднимут ее целой и невредимой на вершину утеса.
– Пусть отец поднимется первым! – воскликнула Изабелла. – Ради бога, друзья мои, позаботьтесь прежде всего о нем!
– Невозможно, мисс Уордор, – возразил Ловел. – Вас необходимо спасти первой. Кроме того, веревка, выдерживающая ваш вес, может…
– Я не стану и слушать этих эгоистических доводов!
– Но вы должны послушать, милая барышня, – сказал Охилтри. – Дело идет о жизни каждого из нас. И опять же: выбравшись наверх, вы там расскажете, как нам тут живется в ссылке. Сэру Артуру, мне кажется, этого никак не сделать.
Пораженная справедливостью этого довода, Изабелла воскликнула:
– Верно! Совершенно верно! Я готова рискнуть. Что же мне сказать нашим друзьям наверху?
– Пусть только следят, чтобы веревка не терлась о скалу. И пусть опускают и поднимают кресло потихоньку и ровно. Мы крикнем, когда будем готовы.
Проявляя поистине материнскую заботливость и внимание, Ловел при помощи своего платка и шарфа, а также кожаного пояса нищего привязал мисс Уордор к спинке и подлокотникам кресла, тщательно проверяя надежность каждого узла, пока Охилтри успокаивал сэра Артура.
– Что вы делаете с моим ребенком? Что вы делаете? Не смейте разлучать ее со мной! Изабелла, ты слышишь? Оставайся со мной!
– Ради Создателя, сэр Артур, попридержите язык и благодарите Бога, что за это дело взялись люди поумнее! – крикнул нищий, которого извели неразумные вопли бедного баронета.
– До свиданья, отец! – прошептала Изабелла. – До свидания, друзья!
И, закрыв глаза, как рекомендовал ей многоопытный Эди, она подала сигнал Ловелу, а он – тем, кто был наверху. Они начали поднимать, и веревка, которой управлял Ловел, не давала креслу раскачиваться. С бьющимся сердцем следил он за трепетанием белого платья,