Дневник пани Ганки. Тадеуш Доленга-Мостович
никакого значения, а я бы предпочла до поры оставить ее в тайне. Но мне следует с вами встретиться. У меня к вам дело, и оно довольно важное, уверяю вас. Посвятите мне несколько минуток времени. Могли бы вы меня принять, например, завтра с утра?
Он, похоже, был удивлен, поскольку произнес:
– А имею ли я честь вас знать?
– Нет, извините.
– Возможно, я вас видел…
– Я никогда не видела вас.
– Тогда какого рода дело может быть у вас ко мне? И предупреждаю: если речь идет о пылесосе, галстуке или патентованной машинке для стрижки – это у меня уже есть.
Я чуть не рассмеялась и сказала ему, что это не имеет отношения к деньгам. Тогда он задумался и сказал, что завтра у него нет времени. Но он может принять меня сегодня в восемь.
У меня не было выбора, поскольку мне хотелось как можно скорее решить дело несчастной Гальшки, – и я согласилась.
Надела черное платье, обойдясь без украшений (от такого человека можно ожидать чего угодно). Надела лишь обручальное кольцо и тонкую нитку жемчуга. Жемчуг в последнее время снова входит в моду. Написала письмо, нашла в ящике револьвер Яцека, перекрестилась и вышла.
Одному Богу известно, что меня может ждать.
Суббота
Расскажу все по порядку. Когда я вчера поднималась по лестнице его дома, у меня тряслись поджилки. На дверях не было никакой таблички. Я перекрестилась и нажала на кнопку звонка. И даже перепугалась, когда дверь почти сразу распахнулась. Передо мной стоял высокий плечистый брюнет с серыми пронзительными глазами. На нем был темно-синий костюм и черный галстук. (Он что, в трауре?) Выглядел он совершенно нормально. Даже пристойно.
Смерил меня внимательным взглядом и сказал:
– Прошу. Я вас ждал.
Голос у него был низкий и, скорее, приятный. Подумать только, такого вот человека можно повстречать на улице или в кафе и совершенно не знать, что перед тобой опасный шантажист.
– Я займу у вас не более нескольких минут, – сказала я, желая пройти дальше. Ведь не могла же я сама снимать шубу.
Но он с какой-то нахальной решительностью просто взял меня за воротник, сказав:
– Однако же прошу вас снять шубу, поскольку у меня тепло, а после вы можете простыть.
Что же мне, драться было с ним? Ужасный человек. Квартирка у него небольшая, но обставленная вполне прилично. Указал мне на кресло и, сев напротив, спросил:
– Чем могу служить?
– Я подруга Гальшки Корниловской, – начала я не слишком уверенно.
Он слегка приподнял бровь и произнес:
– Очень рад…
– Не хочу быть неверно истолкованной. Я пришла сюда, чтобы кое-что вам объяснить.
– Объяснить? И что же?
– Это очень личное. Но поверьте, я умею хранить тайну. Так вот, хотя вам и может показаться, что Гальшка вас сторонится, уверяю, все совсем иначе. Она все еще вас любит.
Я постаралась вложить в эти свои слова как можно больше глубокой уверенности. Однако он взглянул