Золото Хравна. Мария Пастернак
пряча монеты.
Торлейв вновь заложил большие пальцы за пояс и стоял так, насмешливо глядя на Бьярни.
– Ты получил деньги при свидетелях, Бьярни, – сказал он. – Не забывай об этом.
– Ты сам еще вспомнишь о нашем разговоре, малый, – бросил Бьярни. – Еще вспомнишь! – И, сорвавшись с места, он стремительно понесся вперед по дороге.
– Напрасно ты, Лось… того… разозлил его, – покачал головою Гудрик. – Бьярни, сын Грима, – человек опасный. Приближенный самого барона. Он обещал замолвить за меня словечко своему господину, чтобы тот взял и меня на службу.
– Бьярни – трус, – презрительно проговорил Торлейв. – Он только лежачего бить герой.
– Кому и знать, как не нам с тобою, родич! – кивнула Агнед. – Хоть дело и давнее, и негоже помнить обиды так долго… А деньги-то ты мог и кому другому отдать, ежели они жгли тебе руки!
Торлейв хмыкнул.
– Пусть лучше Клюпповы родичи заботятся о его похоронах, чем о его долгах.
– Сестра нашей Оддню, кажется, в каком-то родстве была с ним, – тихо проговорила Вильгельмина.
– Беда-то какая! – покачала головой Агнед.
– Мне Бьярни… того… велел договориться с тобой, Агнед, чтобы мы сегодня вечером сошлись у тебя в «Красном Лосе» да обсудили, что делать, – сказал Гудрик. – Бьярни считает, пора устроить облаву на волков. Второй уже случай!
Агнед развела руками.
– Собирайтесь, конечно. Тут давеча были еще охотники. С ними сам Нилус из Гиске. Говорили, господин барон их вызвал. Надо бы и их сыскать, они где-то в лесах неподалеку. – Агнед обернулась к племяннику. – Может, не ходить вам на Таволговое-то Болото? Путь неблизкий… страшно!
– Нынче белый день, тетушка! – возразил Торлейв. – Чего нам бояться? Мы вернемся засветло.
– Ты, это… того… Лось, – сказал Гудрик, шмыгнув носом, – вечером приходи. Надо всех собрать для облавы.
Торлейв покачал головой.
– Думаю, и без меня достанет народу. Ночевать я пойду на Еловый Остров. Здесь меня не будет.
– Ты, никак, струсил! – заорал внезапно Гудрик. – Да, на волков охотиться – это тебе не за женской юбкой сидеть! – Он кивнул на съежившуюся Вильгельмину и сильно толкнул Торлейва в плечо. Торлейв не ожидал удара. Он отлетел в сторону и упал бы, если б не ухватился за плетень.
– Ты не в себе, что ли? Немудрено после такого-то. Агнед, дай ему воды, пусть успокоится. Пойдем, Мина, нам пора.
– Нет, ты и впрямь… того… струсил! – продолжал кричать Гудрик. – Недаром люди говорят, приворожила тебя маленькая хюльдра с Острова! – Он ткнул пальцем в сторону Вильгельмины. – Она-то вся в ведьму, прабабку свою, и в мать. Говорят, они окрутили своим колдовством Стурлу Купца! Да только эта волшба им на пользу не пошла! Молодая ведьма-то, того, сама и померла родами! Ты бы проверил сперва, нет ли у твоей зазнобы хвоста под юбкою, прежде чем шашни-то крутить!
Торлейв вдруг выпрямился. Вильгельмина впервые видела его таким. Лицо его потемнело от гнева. Он шагнул вперед и крепко взял Гудрика за ворот меховой куртки.
– Сдается