Золото Хравна. Мария Пастернак
о тех, кому суждено злым роком лунные ночи проводить в обличье волчьем, – с ними все просто. Такого оборотня не бойся днем; не опасайся его и ночью, покуда властитель Мани[64] не выехал на колеснице на небосклон во всем своем величии. Опасен он лишь в ночь Великой Луны. Очень опасен – ибо голод его не знает насыщения! Его не убить ни простым мечом, ни обычной стрелою. Однако едва Мани сойдет с небес, оборотень теряет всю свою силу и возвращается в человечье обличье. И не помнит ничего, что творил он, одетый волчьею шкурой. И все те ночи, что Мани в ущербе, можешь не страшиться его.
Другой варульв – тот несчастный, которого злая воля превратила в зверя, – продолжала Йорейд. – Такого варульва убить можно обычным оружьем, и собою станет он лишь после смерти. Этот варульв не опаснее любого зверя, разве что умнее и хитрее его.
В Холлугаланде[65], недалеко от места, где я родилась и выросла, говорят, жила одна девушка, что отказала парню, просившему ее руки. Парень же тот был сыном колдуна и сам кое-чему от отца обучен. В отместку превратил он ее в волчицу сроком на год. Так ходила она в волчьей шкуре – и должна была охотиться, дабы прокормить себя. Она старалась держаться подальше от отцовского дома, чтобы случайно не нанести урон своей-то семье. Но люди приметили волчицу и устроили облаву. Случилось во время облавы так, что родной отец ее и пристрелил. Лишь когда подошел к ней, увидал он, что на снегу лежит не волчица, а его пропавшая дочь.
Есть, впрочем, совсем другой варг… – пробормотала старуха и вдруг умолкла.
– Какой варг бывает еще, тетушка Йорейд?
– Ни к чему вам это знать. – Старуха недовольно покосилась на Вильгельмину. – Ничего-то ровным счетом это вам не даст. В тех местах, где выпало мне родиться, люди не боялись говорить о таких вещах. Здесь же, на юге, если вы кому перескажете мои слова, может для вас самих быть большая беда.
– Пожалуйста, бабушка, – попросила Вильгельмина. – Какими еще бывают варги? Мы не станем никому пересказывать.
– Хорошо. Слушайте. Только и впрямь лучше будет вам языки-то держать за зубами. Колдуна, который обладает силою обращаться в волка, также называют варгом, варульвом. Варульв-чародей носит волчье обличье по своей воле. Он обращается в зверя и возвращает себе человечью оболочку, когда захочет. В отличие от тех, кто следует за властителем Мани, варульв-чародей не забывает себя ни на миг. Собой он остается как в волчьем обличье, так и в человечьем и одинаково опасен и в одном облике, и в другом.
Йорейд еще подбросила хворосту в огонь.
– Можно долго говорить о варгах. Много есть о них историй, легенд и сказок. Но каков бы ни был варульв – колдун ли, оборотень ли в волчьей шкуре, – все же не так страшен он, как волк в обличье человека.
– Надеюсь не увидеть в своей жизни никаких варульвов, – поежилась Вильгельмина. – А тебе, бабушка, когда-нибудь приходилось их встречать?
– Много было их в прежние времена, – пожала плечами Йорейд. – Вот, например, отец Скаллагрима: всем известно, что он был варульвом. Сам Лысый Грим походил во многом на отца; рассвирепев однажды, он чуть не убил своего
Мани – бог Луны в скандинавской мифологии.
Холлугаланд – область на севере Норвегии.