Золото Хравна. Мария Пастернак
на лыжню. – Какой же ты ребенок? Ты великий воин, викинг и берсерк[76].
Вильгельмина, как ни была огорчена, подняла глаза на Торлейва и, встретившись с его улыбкой, невесело рассмеялась в ответ.
– Прости, – сказала она, и они помчались дальше.
Вечерело, морозные сумерки постепенно заполняли заснеженный лес. Становилось всё холоднее. Тени деревьев понемногу скрадывались синевой наступающей ночи, и в потемневшем небе заполыхал над горами яркий колючий Аурвандиль[77].
Впереди в пологой ложбине за холмом зачернели дома и ограды усадеб.
– Пока мы доедем до Острова, станет совсем темно, – сказал Торлейв. – Может, тебе лучше еще раз переночевать у тетки Агнед?
– Оддню сойдет с ума от волнения, – покачала головой Вильгельмина. – Сегодня праздник, и у Фриды нет особых дел. Если она приходила к нам поболтать, как она частенько делает, Оддню уж точно всё знает про Клюппа. И теперь они с Кальвом места себе не находят.
– Хорошо. – Торлейв прибавил ходу. – Я только заеду в «Лось», возьму факел и Задиру. Это не займет много времени.
– Ох, – сказала Вильгельмина. – Ты, кажется, собираешься защищать меня всерьез?
Задирой звали полутораручный меч, принадлежавший Хольгеру, отцу Торлейва: когда-то Хольгер сам купил его у оружейника в Бергене[78] и очень им дорожил. Задира был не из тех новых длинных мечей, что носили королевские дружинники в столице, и не считался особо ценным оружием. Хольгер говаривал, что Задира обладает довольно вздорным характером – за то и получил свое имя. Меч ни разу не подвел хозяина: это было добротное, надежное, мастерски выкованное оружие с хорошо сбалансированным клинком и широким долом[79]. Простая обмотанная кожей рукоять его, потертая еще отцовской ладонью, удобно ложилась в пальцы Торлейва, и меч точно срастался с рукою.
Стурла, знавший в оружии толк, говорил, что Задира, скорее всего, вывезен из Италии. Отличный меч доброй стали, хоть и без внешних украшений. Лишь на круглом навершии да на крестовине с загнутыми книзу дужками просматривался простой узор из черненых перекрещивающихся линий.
Торлейв знал, что отец заботился об этом мече, и считал его не простым оружием. Конечно, на первый взгляд, Задира сильно проигрывал рядом с мечом самого Стурлы, сверкающим сталью двойного дола и позолотой рукояти, – Надеждой Путника. Но Стурла и сам не раз говорил, что позолота – это не главное.
Они спустились с холма и бежали теперь меж усадеб. Запахло дымом, собаки встретили их лаем из-под плетней. Промелькнули изгороди, заснеженные крыши – несколько запоздавших прохожих с удивлением проводили взглядами лыжников, летевших по дороге сквозь сумерки.
Перед «Красным Лосем» толпились люди, горели фонари и факелы, бросая огненные отблески на сугробы, на лица, на плащи и капюшоны. Торлейв вспомнил, что в этот вечер в «Красном Лосе» должны были собраться охотники. Ему не слишком хотелось видеть Гудрика и еще менее – Бьярни, сына Грима.
Тени
Берсерк – так в древней Скандинавии называли воина, умевшего перед битвой вызывать в себе состояние боевого гнева – неконтролируемой агрессии. Берсерк становился сильнее обычного человека, был нечувствителен к боли и один стоил нескольких воинов. Берсерки очень ценились как воины, но их боялись не только враги, но и друзья, потому что берсерк в состоянии боевой ярости не всегда мог отличить своих от чужих.
Звезду, известную в древней Скандинавии как Аурвандиль – иногда Палец Аурвандиля, – отождествляют с вечерней Венерой.
Берген – город и порт в Норвегии.
Дол – выемка, проходящая посередине клинка. Служит ребром жесткости и уменьшает вес оружия.