Золото Хравна. Мария Пастернак
с наступлением ночи не ходи на двор.
– Почему? – удивилась она.
Он нахмурил брови.
– Говорят, в округе появились волки.
Вильгельмину смешило, когда Торлейв хмурился. Его удлиненное лицо становилось таким серьезным, между бровей пролегала глубокая складка. Заметив, что она смеется, он нахмурился еще сильнее, но улыбка уже дрогнула в углах его большого рта.
«А я посмеялась над ним, – вспоминала теперь Вильгельмина. – Сказала ему: с каких это пор Хрольф Пешеход, великий воин и викинг, боится каких-то серых?»
Меж тем Рыжая успокоилась. Буски также бросил скрести дверь, и его рычанье стихло.
«Им не пройти ни к овцам, ни к коровам, – думала Вильгельмина. – Скорее всего, они и сами поняли это и ушли. Отец велел бы мне спать, а сам взял бы самострел и пошел на двор поглядеть, что там. И почему отца нет так долго? Он обещал вернуться ко дню святого Климента[25] или хотя бы к началу поста на Ноль. Пост уж неделю как начался, а его все нет и нет. Но все равно глупое дело – бояться. Бабушка много раз говорила: страх призывает страх, никогда не бойся!.. Завтра пойду к Торлейву и всё ему расскажу», – решила Вильгельмина.
Она снова забралась в теплую нору из одеял. Представила, как Торлейв станет ее поддразнивать и шутить над ее страхами. И наконец уснула, улыбаясь в подушку.
Буски недолго поворчал на отголоски ненавистного запаха, потом со вздохом улегся на половик подле кровати и тоже уснул. Только одно ухо его – так, на всякий случай – еще долго стояло настороже.
Глава 2
Когда Вияьгельмина проснулась, было уже светло, и Кальв гремел дровами в сенях – растапливал печи. После строительства дома в Нидаросе пять лет тому назад Стурла привез мастеров и на Еловый Остров. За лето они переделали часть старого дома, пристроили к нему новое жилье и кухню, а вместо открытых очагов сложили камин и несколько печей кирпичной кладки.
За ночь спальня выстыла. Вильгельмина посидела еще немного, закутавшись в одеяло. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь мутные слюдяные ячейки окошка – Кальв еще на рассвете выходил открыть ставни. Светлые пятна лежали на полосатом половике, на черном косматом боку Буски. Пес почуял, что хозяйка не спит, и вскочил, виляя вправо-влево султаном косматого хвоста.
Вильгельмина потянулась, щурясь на солнце. Косички за ночь расплелись, пушистые светлые пряди рассыпались по плечам. Солнце золотило волосы, ресницы и брови Вильгельмины. Теплый луч коснулся ее тонкой переносицы и веснушчатой щеки.
– Пора вставать, девочка! – Кальв постучал в дверь. – Солнце уж высоко.
– Доброе утро, Кальв! – отозвалась Вильгельмина, спустив с кровати маленькие узкие ступни. Не будь в комнате так холодно, можно было бы еще полежать. Не так много дел ждало зимой хозяйку хутора, на котором она жила с двумя старыми слугами, собакой, кошкой, лошадью, двумя коровами и пятью овцами. Кальв уже наверняка задал корму скотине, а Оддню подоила коров
Святой Климент Папа Римский празднуется 23 ноября.