Дар. Горькие травы. Книга 3. Екатерина Белецкая
прошу тебя. Мы же враги народа, официалка выставила нас настоящими врагами России, и теперь… придется жить… ну, вот так. Какое-то время.
Скрипач отвернулся. Полминуты помолчал.
– Вот что, – глухо сказал он. – Во-первых, в город одна ты больше не поедешь. Во-вторых, с этой мразью я на выходе всё равно поговорю. В-третьих, с Томановым я поговорю тоже, и заранее прошу тебя: не вмешивайся. В-четвертых, спасать надо, это ты права, но я тебе клянусь, что таскать тяжелые сумки и выслушивать гадости ты больше не будешь. Чего бы мне это ни стоило.
Берта слабо улыбнулась.
– Спасибо, родной. Ладно, пойдем. Ты только соберись как-то… и не расстраивайся.
***
Дверь в квартиру представляла собой странное зрелище. Эта была дверь, собранная из двух половинок двери, правой и левой. Половинки были кое-как соединены брусочками и досками, и держались в буквальном смысле на четном слове. Дверь украшал пудовый амбарный замок. Берта вытащила ключи, с минуту повозилась, отпирая, потом замок громко щелкнул.
– Рыжий, помоги, – попросила Берта. – Надо приподнять чуть-чуть, иначе не откроем. Она в пол упирается.
Скрипач примерился, аккуратно взялся за дверь.
– Это ты каждый раз тягаешь такую тяжесть? – спросил он.
– Нет, мы чаще всего с Джесс вдвоем, или с Ромкой, – объяснила Берта. – Кстати, дверь разбили уже после того, как я тут побывала в первый раз. До этого… осторожно, гвоздь… до этого она была нормальная. Просто опечатана. Ну, ничего. Мы с Ромкой вон как починили. Он набрал на какой-то стройке дощечек, и получилась почти что новая дверь.
Коридора и прихожей не было. Точнее, коридор и прихожую можно было угадать по фрагментам стен, торчащих из пола, как гнилые обломанные зубы. Скрипач присвистнул.
– Несущие стены они оставили, – объяснила Берта. – Слушай, закрой обратно. Не хочу, чтобы эти все пялились…
На внутренней стороне двери обнаружился крючок, прибитый опять же гвоздями. Скрипач поставил дверь на место, накинул крючок.
– А почему так темно? – вдруг сообразил он.
– Потому что вместо половины стекол фанера, – сообщила Берта. – Выбили. Причем, как мне кажется, тоже сравнительно недавно.
– То есть квартиру разнесли уже после того, как мы тут оказались?
– Ммм… – Берта задумалась. – Не знаю. По-моему, в два этапа. Сначала – когда мы сбежали, ну и сейчас, да. Пошли, посмотришь. Да не хмурься ты, все равно уже ничего не изменить.
– Что верно, то верно, – Скрипач покачал головой. – Но в любом случае, это всё надо как-то убирать и приводить в порядок.
– Ну да. Плохо, что денег нет. С деньгами было бы проще.
…Стены действительно сохранились лишь частично. Обломки усеивали пол, и обломки эти были перемешаны с тем, что когда-то было мебелью и вещами. Под ногами хрустело стекло, и Берта сказала, чтобы он был осторожнее: Настя пару недель назад порезала ногу об осколок.
Убрать Берта и Джессика с детьми сумели только кухню и коридор, точнее, пространство,