Человек радостный (сборник). Ольга Румбах
на море. У нас хоть квартира маленькая, а все же мы с мужем рады будем – в тесноте да не в обиде, верно?..»
Через месяц только письмо пришло в ответ. Балеринка писала сдержанно: «…Да, так вышло, что я растила сына одна. Было трудно, но теперь у нас все хорошо. Сын вырос, ему скоро в армию. За приглашение спасибо. Не обещаю, но постараюсь…»
Петровна довольна. Того и гляди брата пристроит в хорошие руки – семья же готовая, считай.
«Семья же у тебя готовая… – внушает Петровна брату. – Чего еще искать – сын уже есть. Знаете друг друга с юности…» – Это уже когда балеринка написала, что приезжает в гости. Воспитанницы ее, балерины будущие, на лето в лагерь едут, так она с ними увязалась.
«Да какая там семья…» – тихо психует брат и, не допивши чаю, идет к выходу обуваться. Разговор ему неприятен. Зашел в гости к сестре, а она опять за свое – сколько можно… «Ты же ничего не знаешь! Не мое это, не смогу я…»
Ей бы в самом деле и отстать… Куда там! Да и поздно уже, балеринка вот-вот приезжает.
«Детей делать – твое, а с матерью его жить, так не твое! – ехидничает Петровна вдогонку, успевает, пока дверь за братом не захлопнулась.
Ладно, решает Петровна, сама буду с ней дружить, племянника привечать. Сама гостью приму.
А все же – вот настырная! – упросила брата приехать на вокзал.
Дальше вспоминать неприятно. Как в дурном сне, когда длятся и длятся тягучие какие-то события, и плохо тебе, а проснуться не получается.
Балеринка сошла с поезда в окружении говорливой, весело-оживленной стайки воспитанниц. Они были стройные, как статуэтки, все как одна с элегантным балеринским пучком на затылке. Гостья улыбнулась и смущенно, и несколько снисходительно при виде делегации – Петровна с мужем и давняя ее любовь, поседевший, но по-прежнему стройный и элегантный, Петровнин брат.
Та встреча была мимолетной. Детей ждал автобус, на котором они отправлялись в свой лагерь на берегу моря. И балеринка с ними.
Брат нес тяжелую сумку гостьи к автобусу. Они обменивались незначащими фразами, оба были смущены и, казалось, готовы провалиться сквозь землю. И – избегали смотреть друг на друга.
Петровна была оживлена и растрогана. Она не понимала еще, что натворила. Муж Петровны доброжелательно-приветлив. Ему-то что, его дело – сторона. Не он заварил эту кашу… А брат – тот был просто в ужасе.
Договорились, что балеринка, как устроится и как позволят дела – сразу же приедет на несколько дней в город. Автобус укатил.
«Какой ужас! – проговорил брат, первым нарушив сложное молчание их маленького сплоченного коллектива, – что с людьми делает время! Ты видела? У нее зубы веером!!!» – «Ну, вероятно, у нее парадонтоз, – беззаботно отозвалась Петровна. И добавила рассудительно: – Зубы и новые можно сделать. Правда, эти все до единого придется выдернуть…»
Брат ее не слушал. Подруга юности произвела на него сильное впечатление. Он был подавлен.
Дальше было хуже. Много хуже.
Балеринка,