Бездна. Марк Перовский
спокойно ещё хотя бы пару лет.
– Где твои принципы, Клаус? – сказал я серьёзно, посмотрел на Лили, протирающую пыль в другом конце комнаты. – А твои, Лили?
– А что? По-другому мы не могли. Куда мы уедем, если они начнут нас травить, как этих самых собак? Нам некуда бежать, пойми нас правильно, Адам. Кто мы такие, чтобы решать, кому жить, а кому умереть?
– И поэтому подписали, боясь за собственную шкуру, – процедил я.
– Из твоих уст это звучит слишком жестоко, – заметила Лили.
– Потому что это и есть жестокость.
– Не преувеличивай. Всё ведь не так плохо, – неуверенно говорил Клаус, кидая карту на стол. – Всё образуется, вот увидишь.
– Нет, – помотал головой я. – Ничего уже не будет нормально.
– Раз уж ты так хочешь выразить протест, то мы принесли эту бумажку, чтобы ты подписал за или против, – Клаус из кармана вельветовой жилетки достал сложённую в несколько раз бумажку и показал мне. На листе в столбик были написаны имена практически всех, кто жил с нами, с двух сторон, справа были две колонки – «за» и «против». Практически все проголосовали за незаконное убийство, больше похожее на геноцид.
– Сейчас, – сказал я и встал с кровати, – только ручку возьму в кабинете.
Вышел, оставив их наедине. Хлопнул дверью и, оставшись один, вновь осмотрел макулатуру. Она была мне противна, и я подумал, что вместо одиночного протеста мог бы пресечь эти убийства на корню. Поэтому я просто порвал листок и сжёг его в пепельнице, выставив руку в окно.
Когда я вернулся, они уже собирались уходить.
– Где листок? – настороженно спросил Клаус.
– Там же, где могли бы оказаться все те собаки, – ответил я. – В Бездне.
Глава IV
Смерть повсюду. С каждым днём я вижу всё больше и больше тьмы, словно кто-то или что-то пробуждает внутри нечто потустороннее, открывая мир с другой, менее приглядной стороны. Стоило мне взглянуть в небо, как там тут же пролетали вороны и с громким криком исчезали за горизонтом. Стоило опустить взгляд на землю, как тут же где-нибудь видел то самое существо, что сожрало Зака всего месяц назад. Оно сидело на крышах, множилось и становилось всё необъятнее, его жёлтые глаза прорезали во мне дыры, становилось дурно, и вскоре спокойная жизнь закончилась.
Люди действительно умирали. Те, кого преследовал монстр, вскоре оказывались в могилах, а я всё больше и больше ужасался своим видениям. Чудовище не трогало других – только тех, кому суждено погибнуть в ближайшее время. Казалось, оно чувствовало приближение чьей-то смерти, и поэтому решало прийти заранее и выжидать, как падальщики ждут своей пищи.
Люди топились в озере, их грызли собаки, пропадали в лесу, вешались и стреляли себе в голову из обычного пистолета. Я и подумать не мог, что существует так много способов умереть, и на мгновение – всего лишь мгновение – я понял, зачем мне дано это проклятие. Но затем так же быстро потерял это знание.
Я боялся смотреть