Любовь со взломом (пьесы). Валерий Иванов-Таганский
встрече просил, да тебя с Иваном поминал. Рассказывал, как Иван к тебе из дома выскочил, когда ты о помощи кричал… Вот и получилось, что он в человека кирпичом бросил. А он-то тебя спасти спешил. Бросил в темноту кирпич, чтобы попугать нападавших… Ведь так? Молчишь? Если бы ты на суде про это сказал – никогда бы ему такой срок не дали. А ты крикнуть крикнул, а сам с ними же и убежал. Милиция приехала: есть труп, есть кирпич и отпечатки пальцев Ивана на нем. Вот и дело готово! Убийство! А Иван спьяну поверил, что тебя среди них не было. Так вы с отцом Ивана в дураках и оставили.
Степан. Врешь! Неправда!
Ирина. Правда-правда! Ты-то убежал, а его все видели. Вот вы и рассчитали, что легче зятем за сына заплатить. Никто теперь об этом не знает. Дед все маялся-маялся, да не покаялся.
Степан. Сатана ты, Ирка! Опять все разворошила.
Ирина. Я видела, как ты в суде мучился. А дед коршуном поглядит на тебя, глаза опустит, и ты, как ягненок, хвост тут же прижмешь. Очень уж хотелось на свободе остаться. Так что сатана не я, а кое-кто другой…
Степан. Да, отец остановил: хотел ведь все рассказать. Пусть бы срок дали. Сам полез в драку с Петриком. Он ещё ко мне на Арсенале приставал, когда на танцы ходили, а тут подай ему денег на похмелье.
Вот и врезал за все. Откуда они набежали, не знаю. Тогда испугался, отца послушал, а сейчас – жизни нет. Ты же не знаешь, Петрик с приятелями меня до сих пор за горло держат, качают: на водку, на пиво, в долг без отдачи, а то и просто так – покуражиться. «Родного брата посадил, а сам на «хонде» хлюстаешь! Вези-город показывай!» Машину я тогда разбил из-за них. Пришлось за компанию приложиться. Прохода нет, хуже тюрьмы получается. И пожаловаться некому. Разве ж убить всех по очереди. Пистолет достал, хотел убрать по одному – испугался. А тут ещё Валя перед глазами бьется, лишнее – на посылку Ивану. А откуда лишнее? По улице с ней идешь, люди тычат: вон – «ейный», кирпичом-то. Город ведь маленький – все обо всех знают. Каково мне рядом? Слушай, Ирка, (обнимает жену) давай уедем? Не будет здесь житухи. Сибирь велика! Работу найдем, жилье купим. Я и на дальние рейсы пошел, чтобы в городе лишний раз не болтаться. Не могу я здесь больше. Квартира меня твоя опутала, а теперь, коли все рассказала, и её не нужно. В ней от себя не запрешься. И сегодня они меня ждут. Обещал их после ресторана за город подбросить к каким-то бабам.
Ирина. Почему ты столько молчал?
Степан. А что я мог сделать?
Пауза.
Ирина (высвобождаясь). Никуда я с тобой не поеду. Не для того я здесь ходовую тропу искала, чтобы в последний момент отказываться. Конечно, тебе нелегко, но надо терпеть. Не ты первый такой ценой свободу покупают. И ничего – живут, ещё и благотворительностью занимаются. А эти – может, надоест, отстанут… Ты о сыне должен думать, о том, как ему жизнь устроить. Вот почему эти деньги нужны. Свою жизнь проморгал, так хоть нам помоги. Ивана не спасешь, а Валька без твоих щедрот не обеднеет. Поделите на четверых – сумма! 250 тысяч долларов! Пять «мерседесов» и один «ауди» – бизнес можно сделать! А тех двоих отметать надо. Мало ли что дед написал. Он столько наследил, что с ним и не посчитаться