Огола и Оголива. Ольга Евгеньевна Шорина
кухне как всегда без зрителя, работал телевизор.
–Старый фильм? – обрадовалась Огола.
–Да, «Свинарка и пастух».
–Крючков поёт…
Даже она не могла не любить советский кинематограф, один из лучших в мире!
–Когда нам с вами завтра идти? – заискивающе спросила Света.
–В десять! Я сказала Краснопёрову.
–Это дом рядом с булочной…
–А в пятницу я пойду на Сиреневую, 4! Я специально выбрала себе пятиэтажный дом, где нет лифта, а то в многоэтажках на площадках так темно, пока доберёшься до верхнего этажа…
–Да, люди приедут на лифте, и им скорее бы в свою квартиру попасть…
–Светочка, ну как тебе быть крещёной? Помню, как брат нас придержит, чтобы мы не захлебнулись…
–А как мне сказали! – восторгается Света. – «Сейчас ты чиста от всех своих грехов!» Мне было так странно…
–Крестим только взрослых, которые осознают! Детей мы не крестим!
Мне ужасно неприятно всё это слышать, и поэтому я перевожу разговор на другую тему: в день рождения у меня стали резаться все зубы мудрости.
–Мне этот зуб до того резал щёку…– вспоминает Огола.
–А я решила десну разрезать,– говорит Светлана.– Думала, мне легче будет, а стало так больно…
–Тётя Рай, а где ты живёшь? – таинственно спросила Злата.
–Ой, да близко, близко, Златочка, – ну что тут доехать!
Я осталась очень довольна сегодняшней встречей: Света вела себя, как старшая сестра, Огола – как добрая тётушка. Но когда мы вышли, она пошла на остановку, а я всё так же сделала вид, будто иду на улицу Советскую.
–Аллочка, у тебя там подружки? – спросила Огола.
–Да.
Но я там никого не знала. На Свирской жила моя одноклассница Таня Воронина, но мы не общались.
***
За неделю Огола сильно поседела, я её и не узнала.
–Смотри сюда! – крикнула она, не поздоровавшись. – Это – перевод архимандрита Макария!8 Здесь имя Иеговы упоминается 3500 раз! Архимандрит – это значит, самый главный,– с поразительным уважением произносит Любезная, она, призывающая чуть ли не к расстрелу священнослужителей.
Я же пользовалась Синодальным переводом, который доверила мне Светлана. Я и не знала, что эту Библию обокрал Мартин Лютер,– в Ветхом Завете не хватало одиннадцати книг. Я всегда читала аннотации, предисловия, послесловия, комментарии, и Вика от меня научилась, но не обратила внимания, что Светина Библия «издана для российских протестантов». Я ещё не знала, что Мартин Лютер замахивался и на Новый Завет, на послание святого апостола Иакова, и что лютеранская Библия – тоже другая: в ней неканонические книги помещены в самом конце Ветхого Завета.
–А Синодальный перевод всё равно лучше, – признаётся вдруг Огола. – Он – красивее, и легче запоминается: «Иегова говорит» или «говорит Иегова»,– есть же разница! И в этой Библии я ничего сразу найти не могу,– свою-то я наизусть знаю!
Мне тоже тот текст показался довольно топорным.
–Вот
Перевод Библии архимандрита Макария – первичный перевод Библии на русский язык, выполненный архимандритом Макарием (Михаилом Яковлевичем Глухарёвым) с масоретского текста, древнееврейского языка, с ограниченным использованием церковнословянской лексики. Религиозная организация Свидетелей Иеговы издала этот перевод в 1996 году в Италии тиражом 300 000 экземпляром, под названием «Священное Писание», для распространения в России и странах, где говорят на русском языке. Но их издание отличается от текста перевода архимандрита Макария из Российской Национальной библиотеки. Они самовольно заменили имя Господь на Иегова, не совпадает нумерация стихов. «Свидетели Иеговы» уверяют, что использовали два перевода архимандрита Макария, но второе издание не имеет ни титульного листа, никакого указания на авторство; библеисты определяют его как «Восьмикнижие» в переводе Российского библейского общества, созданное в 1820– 1825 годах, то есть до перевода архимандрита Макария (он начал в 1837 году с книги Иова).