Огола и Оголива. Ольга Евгеньевна Шорина
заявила мама.
–Просто пальто ей это великовато,– авторитетно заявила блондинка.
В то время, приобретая на рынке зимнюю одежду, покупатели раздевались и мерили её прямо на морозе. Странно, что мама, столь заботившаяся о моём здоровье, такое благословила.
Подошло!
–Как дёшево…– удивилась мама.
–У меня вообще самый дешёвый товар!– гордо сказала женщина.– Заходите.
А ещё тогда были в моде меховые капоры, и мне купили такую шапочку с завязочками из чернобурой лисы. Чернявый сибиряк, пока я мерила, заботливо держал зеркало с отбитыми краями.
Дома я почему-то спросила про дублёнку:
–А не снимут?
–Ой, да у нас Людка Коваленко ходит в норковой шубе из хвостов за 10 миллионов, у нас…
Мама рассмотрела лейблик, где было слово “France”, и сказала мечтательно:
–А вдруг и правда– Франция?
–А может быть, она скоро себе на норковую шубу заработает,– ласково сказала бабушка.
–Да, заработает она!– злобно закричала мама.– Какая у неё там зарплата будет,– на хлеб не хватит!
В общем, от бабушки пришло благословение, а от мамы – проклятие. Это было подло с её стороны: она же сама грезила, чтобы я работала в библиотеке, выпросила для меня это место, а теперь попрекала!
Часть вторая.
Глава десятая.
Я остаюсь.
И я, я остаюсь.
Там, где мне хочется быть.
И пусть я немного боюсь,
Но я, я остаюсь,
Я остаюсь, чтобы жить.
Анатолий Крупнов.
–А, это ты! Пришла всё-таки! Молодец! Ну как, родители не узнали? Какая ты нарядная сегодня!
Если осенью Света предпочитала халат, то сейчас на ней была ослепительно белая блузка хорошего кроя и серая длинная юбка, которую она сама же себе и сшила «для свидетельства об Иегове», а на плечах – светло-жёлтая ажурная шаль. Неужели она вырядилась так ради меня, в честь того, что я «продолжила учёбу»? И вид у неё в этом наряде был такой русский, такой православный!
И Огола сказала за стенкой тихо и грустно:
–Светочка, она пришла всё-таки? – и вышла поздороваться.
И Огола сегодня разоделась в пушистую белую кофту и серую юбку из клиньев. Просто как какая-то старая, богатая купчиха. Получается, они осознавали, что их учение может напугать, ввергнуть в панику, заставить спастись бегством.
Ну и я сегодня тоже решила соблюсти «свидетельский дресс-код»; надела юбку, подаренную маму (надо же её ну хоть куда-то носить!), розовый индийский свитер, – с ним очень красиво сочетались чёрный шёлковый воротник и манжеты. Я в них ещё в школу ходила.
–Как насчёт работы? – по-родственному спрашивает Огола.
–Была очень хорошая работа в Москве, но в последнюю минуту взяли своих,– пожаловалась я.
–А какая? Секретарём? Писать что-нибудь?– догадалась Светлана.– А ты не хочешь стать продавцом? А то я часто вижу объявления, что нужен продавец…
–Да что ты, что ты, Светочка!– замахала