Триста лет спустя. Искушение иллюзией (сборник). Лев Триб
(он же Гулливер), хранящееся и по сей день в государственном архиве Лилипутии, ограничусь лишь письмом Гулливера, адресованного им своему высокопоставленному при дворе другу, который рискуя жизнью, привез капитану обвинительный приговор и убедил его перейти под покровительство императора Блефуску. По понятным соображениям, в письме не указано имени и должности адресата. Несмотря на переполнявшие чувства признательности и восхищения мужеством своего высокого покровителя и спасителя, Гулливер воздержался от выражения благодарности, посему это письмо скорее можно считать памятной запиской на имя высокопоставленного чиновника:
– Ваше превосходительство, обстоятельства вынуждают меня ускорить отъезд из дорогой моему сердцу, гостеприимной страны. Нет слов, способных выразить восхищение, как видом вашей прекрасной земли, так и людьми ее населяющими. Я благодарен судьбе, подарившей мне возможность восхититься безграничной мудростью и милосердием императора и императрицы, а также подивиться искусству управления огромной империей, которое он осуществляет с помощью мудрых советов своих бескорыстных советников и министров. Позволю себе выразить дань глубокого уважения вашему превосходительству с несомненной уверенностью, что ваши заслуги перед отечеством оценены по достоинству. В знак глубокого уважения и признательности к вашей стране и лично к вашему превосходительству, хочу предложить одну идею, реализация которой, уверен, принесет пользу всем гражданам вашей замечательной страны, и надеюсь, вам лично. Прежде чем изложить саму идею, позвольте мне сказать, что она пришла ко мне во время подготовки защитительной речи на процессе «империя против Куинбуса Флестрина», с которой я предполагал выступить на процессе, но я не знал, что по уголовно-процессуальному кодексу Лилипутии, лицам, обвиняемым в действиях, оскорбляющих достоинство их императорских величеств, участие и защита в судебных процессах не положено. В процессе анализа своей возможной вины возникновения пожара в покоях императрицы, мне неожиданно пришла идея использования причины возгорания, в которой меня обвинили[12] для практического применения в народном хозяйстве вашей страны.
Идея, которую я от всей души, хочу подарить вашей стране, заключается в том, чтобы утилизовать и собирать газ, испускаемый подданными его величества, в специальные емкости – клистир-баллончики (чертежи и описания применения устройства я прилагаю), и использовать собранный таким образом газ в бытовых и промышленных целях, как естественный источник тепловой энергии. Учитывая, что недра земли Лилипутии, практически не содержат природных запасов, позволяющих использовать их с целью получения дешёвой энергии, это предложение, при надлежащей организации способно будет обеспечить необходимой энергией не только потребности вашей великой империи, но и станет привлекательной инновационной идей для привлечения иностранного капитала. Далее
В постскриптуме письма, Гулливер пишет, что, несмотря на то, что у него нет уверенности в том, что именно он виновник пожара, он признает справедливость приговора, поскольку не в состоянии был бы представить высокому суду, если бы его туда вызвали, сколь-нибудь убедительное доказательство своей невиновности. Напротив, вещественное доказательство обвинения – панталоны с прорехами на заднице, убедительно свидетельствует о возможности применения непотребного способа испускания сероводорода, послужившего причиной пожара.